Я хотела бы чудо родить

Я хотела бы чудо родить,
Назвать его скромно - Анна,
Не дать Жизни насмерть застыть
И вернуть из могилы маму…

…Ты пришла ко мне в первую ночь,
Светлая и молодая,
Легкомысленнее, чем твоя дочь,
И, конечно, святая.

Кучеряшки длинных волос
Мягко спадали на плечи.
Я узнавала твой голос
И пряди русых колечек.

Мы мирно беседу вели
О мужчинах, о женском счастье,
О сексе и о любви,
Нагулялись по жизни всласть ли.

Игрива и весела,
Доверчива и открыта,-
Такой ты всю жизнь была
                Внутри,
А наружу – скрытна,
Не в меру строга, серьезна,
Требовательна к себе.
Порой обращалась жестко
К мужу, детям, семье.

Сейчас ты совсем другая:
Расслаблена и пышна,
Молодость облекает
Сорочка любимая.

...Тепло проникает в матку.-
Голова на моем животе.
Как ты прекрасна, мамка,
Во всей своей доброте!

Тогда я еще не знала,
Обманывая чутье,
Что майской пыльцой завязала
Начало жизни твое.               

…Ах, ландыши!
Как они пахнут
И бередят мечты:
Семья, детишки – двойняшки,
Одна из них – это ты.
Второй – мальчуган желанный,
Отъявленный сорванец,
Поздний и долгожданный,
В будущем – смелый боец.

…Мальчишка устроил праздник,
Надеждами затопил.
Он - жадный до жизни романтик.
Я помню, как дождик лил.
И он накрывал мне плечи
                Джинсовкой,
А сам – голяком
Радовался по-человечьи
                Дождю
И дрожал тайком.

Десантские мерзли наколки,
Синея от холода туч…
Я снова была девчонкой!
Как сладостен, чист и горюч
Нежнейший, трепетный, робкий
(В свидетелях – дальний буй
На матушке нашей на Волге),
Как первой любви, поцелуй.

И я ошалела от счастья.
Я верила – вот Оно,
Единственное, настоящее,
Что Богом  предрешено.

И были едины цели.
И никаких преград:
Все есть на самом деле-
Работа, квартира, семьи,-
Разнился только уклад.

Он – слесарь.
Я – танцовщица.
Он курит и пиво пьет.
Я думала, это пройдет,
И худшее не случится.
Верила, это мое.               

Но с утренним ветром исчезла
Былого романтика суть.
Где песня о нашем счастьи? –
Ее уже не вернуть.
Рассеялся, словно дымка,
Туман ожиданий и грез.
Слегка повзрослевший сынка
Надежды с собой унес.

Он прыгнул в маршрутку лихо,
Слегка улыбнулся вслед.
И стало на улице тихо – тихо:
Было ль «вчера» иль нет?
Было! Конечно, было!
Теперь я знаю ответ.

Беда не приходит сироткой.-
Всю скверну с собой позовет.
…Мрачны  смертоносные сводки.
Отчаянье глотку дерет:

-Я не успела к маме!
 Я не успела родить!
 Я не успела сказать ей
(ей жить бы еще и жить!),
Что мамочкой хочу быть,
Сынишку иль двойню родить
И снова весь мир любить.

…Теперь, когда вынули тело
Зародыша трех недель,
Болело внизу
И в душе болело.
То, верно, Огненная Гиена
Забралась в мою постель.

-Что тебе надобно, сука?
Ты ищешь новую кровь?
Празднуешь?
А мне мука:
Нет мамы и нету внуков,
Дарующих радость вновь.
               
Мне вырвали плоть,               
А души               
Светятся до сих пор.               
В утробе им как-то лучше.               
На воле – людской позор.

Да, разве, можно стыдиться
Мечтать, хотеть и любить?!
Это должно случиться:
Я чудо хочу сотворить -
Я  маму хочу родить!