Чистые, первозданные чувства

Он прикрыл глаза от палящего солнца, свет так и пытался проникнуть внутрь и выжечь и без того опустошенную душу. Он вспоминал, прокручивая мысленным взором их последнюю встречу. О! Как она красива, как необыкновенно грациозна и как нежна. Настоящий цветочек! И как он ее любил, больше, чем себя! Он осознавал, что его первая любовь есть истинное, не замутненное чувство, словно неограненный алмаз. Кто-то ищет услады, кому-то нужно потешить собственное самолюбие, но его душа всегда понимала, что любовь может быть только одна, та самая, которая уже случилась на небесах. В наше время это, конечно, может прозвучит глупо, но мы же не люди, которые равняются на большинство, которые, в свою очередь, равняются на соседей, своих развращенных сверстников, пошлые голливудские фильмы, современные черные книжонки, зомбирующую рекламу или, может, слушает своих неоперившихся друзей, перевернувших мир с ног на голову. Здесь добро стало злом и неотличимым от зла в запутавшихся головах людей, все в наших захламленных головах.
Правильное - это наша совесть, которая диктует нам, как поступать, а совесть – это глас Божий. Обманешь ее один раз, другой, и ты уже не ты, но кто-то другой, который творит такое, что, казалось бы, противоречит даже доводам рассудка, но кажется таким "нормальным", настоящее прельщение удовольствиями. Осознавая это, ты начинаешь жесточайшую борьбу с собой, со своими мыслями и телом, удерживая себя, и, поначалу, становится некомфортно, но после, после жесточайшей «духовной брани», ты понимаешь, что вышел победителем, ощущая себя чистым и незапятнанным. Так стоит ли променять себя настоящего, которого так упорно ищут люди вместе со смыслом жизни, на нечто темное, отталкивающее и чуждое твоей совести, всему твоему нутру? Ступая на опасный путь зла – можно ожидать чего угодно. А любовный мир – это силки страсти, вожделения, похоти животного. Жизнь – это бесконечная борьба с собой, со своими страстями, со своими желаниями, со своими прихотями. Ведь хочется так многого? Вот и я ее испугал чрезмерно поспешными действиями. Жаль, а ведь все так хорошо начиналось…
Он устало опустился в кресло, потянув на себя одеяло, накрылся с головой и заплакал. Его душа болела. Он понял, что сотворил страшную вещь своим упорством, приставая к ней своими поспешными действиями.
Надо начинать все сначала. С чистоты. С искренности.
Он улыбнулся сквозь слезы. Он знал, совесть ему подсказывала, почему же он ее не послушал... Он ощущался грязь на своих руках, губах, теле...
Он медленно сполз с кресла, упав на колени, и стал молиться Богу, глотая слезы,  раскаиваясь, каясь, бессильно опустив повисшую голову со стиснутыми на груди руками.