Лазамеру. Глава вторая

Глава вторая

Теперь немножечко о троллейбусе как главном действующем лице любого иннеарского города. С виду лазамеруанский 1541-1542 практически не отличается от своего некогда здравствовавшего киевского близнеца, но внутри – о-о-о...
В метре с небольшим от передней оси первого вагона помещён самый что ни на есть мозг данного поезда. С его помощью троллейбус осознаёт, что зовут его 1541-1542, что сегодня он на 33-м маршруте, что всего на этом маршруте 22 выпуска, на 3-м – 18, на 34-м – 20, и т. п. Более того, он знает, придётся ли ему за Кармаловским рынком пропускать 34-й 4088, который будет выезжать с проспекта Мечты, не загромоздят ли ему проезд 67-ые на Безоблачной... Словом, всё-всё. Фары у троллейбуса – не что иное, как глаза. Даже если символическому (!) водителю придёт глупая мысль врезаться в столб, троллейбус скорректирует её в нормальное русло и откажется выполнить такое распоряжение. Единственный «недостаток» даже иннеарских троллейбусов – это то, что без контакта штанг с проводами они не могут ни ездить, ни думать, но ведь на то они и троллейбусы, а не автобусы.
В кабине есть привычная нам баранка и – внимание! – две подставочки для ног, до неприличия смахивающие на педали. Предназначены же они лишь для того, чтобы ноги «вагоновожатого» не болтались. Сколько ни пытайся изменить их положение – они будут сохранять угол 44 градуса к горизонтали, хоть кувалдой по ним колоти. Ну, тумблеры для открывания дверей, всякая мелочь – это уже такое. Троллейбус трогается с места и тормозит благодаря мысленным импульсам водителя, пропускаемым через электронный автокорректор. Иннеаряне вообще могут отменить водителей и поставить троллейбусы на пожизненный автопилот, но они этого заведомо не делают, чтобы 14 тысяч иннеарян, занятых в этой сфере, не заскучали.
Если же надо снять кино о списанном троллейбусе, берут какой-нибудь 224 или 1941-1945, вынимают мозг, превращают троллейбус в лом, а потом принимают на его место такой же самый 224 или 1941-1945. (Последний, кстати, – трёхдверная сцепка 1-го депо. В Киеве таких не было.)
А вообще в каждом депо ежедневно остаётся такой запас машин, что каждый вольный стрелок может взять его себе на несколько часов и поездить по тому или иному маршруту. Вольностей, выходящих за пределы допустимого, здесь себе лазамеруанцы не позволяют: если берёшь 1578, то изволь ездить по маршруту 2-го депо, а не по 16-му, 65-му или 83-му.
Догадки о том, что же такое иннеарские троллейбусы как метабиологический вид, весьма разнообразны. Я уже сам было подумал, что троллейбус рождается красным, синим или зелёным, но это не покраска его, а пигментация отдельных участков обшивки, подобием которой у людей является кожа. Она может меняться в зависимости от настроения троллейбуса, расположения звёзд или прихоти мозга владельца. Так, сцепка 1941-1945 предпочитает быть фиолетово-жёлтой, в то время как 1271-1314, 1499-1516, 1942-1950, 1981-1982 и многие другие пигментированы привычным красно-жёлтым «красящим» веществом. Есть даже предположение, что это уже потом чехи передрали дизайн для своей модели «Шкода-9Тр»; другой вопрос – как они в этом случае узнали о лазамеруанских рогатых существах?
Может, сначала были какие-то прообразы электростанций с постепенно вытягивающимися над степью проводами для будущих троллейбусов: ведь люди – даже пацаны, являющиеся главной тормутой иннеарского населения – появились намного позже. Может, генокод каждого троллейбуса был задан той или иной комбинацией молекул иннеарского воздуха на определённый момент в энном месте. Остаётся лишь факт, что все иннеаряне чтят святость троллейбуса (ну, и трамвая как приложения к нему). И дороги уже строились под проводами...
Что такое тормуты?
А их четыре. Иннеаряне как никто другой любят это число: у них многое построено по правилу квадрата. Вот и население делится на 4 тормуты – мальчишки, девчонки, мужчины и женщины. Почему я засоряю русский язык непонятными словами инопланетного происхождения? Да потому, что ни в русском, ни в украинском, ни в английском, ни в суахили нет термина, обозначающего эту вещь. Можно подумать, будто тормута – это возраст в сочетании с полом того или иного индивидуума; на самом же деле – ничего подобного. Карточных мастей тоже четыре, и никакая «бубнушка» ни через какой период времени «червушкой» или «пикушкой» не становится. Восьмёрка тузом или дамой – тоже. Так и пацан – ни мужчиной, ни тем более дедушкой ему быть не суждено, и в Лазамеру или Бонуораже невозможно определить, два годика мальчику или два миллиарда лет. Но и мужчины там могут быть двух дней от роду, и быть им таковыми всю жизнь. И это совершенно разные биологические виды: если мальчики рождаются на свет из гладколепестных тюльпанов, то мужчины – из шеститычинковых цветов, у которых разве что трёхлопастный пестик смахивает на тюльпанный. Ну, а дедушек с бабушками в Иннеаре и быть не может. Рядовой иннеарянин, случайно попавший на Землю и проанализировавший состав населения этой педально-пробочной планеты, пребудет в шоке: зачем нужны целых двенадцать тормут? Каков смысл существования остальных восьми – младенцев и дошкольников обоих полов, парней солдатско-милицейского склада, девушек, стариков, старух, а также живых трупов? А смекнув, что здесь мальчик всё равно станет мужиком, он задастся вопросом: а почему тогда ему дамой не грозит стать? Для иннеарянина-то бубна на пику похожа не более чем на трефу или медведь – не более на муравья, чем на стрекозу.
И, подобно ситуации в картах, одна из «мастей»-тормут выпала козырем. Разумеется, таковыми стали мальчишки: это понятно интуитивно. Однако это не значит, что они имеют право командовать представителями трёх остальных каст. Просто мальчишкам позволено ставить пластинки и надувать матрацы и всякие «пневмоигрушки», а девчонкам, мужчинам и женщинам это делать категорически запрещено. Если кому-либо из не-пацанов нужно что-то надуть, они зовут мальчика, платят ему от 50 до 500 михр;з – и он с удовольствием надует им хоть слона. А пластинки – на первый взгляд такие же, как и выпускала фирма «Мелодия», но если присмотреться – гладкие, как огранённый алмаз, – полная собственность мальчишек. Это, можно сказать, их интим. Так бы и было написано в иннеарском аналоге Библии при его наличии, поскольку пластинка в Иннеаре – не носитель записи, а вполне разумное существо, способное петь любым в своём диапазоне голосом. Поставил пацанчик её на проигрыватель (без звукоснимателя!!!) в 12:00 – она запела ему одно; поставил её же в 12:03 – глядишь, совсем другое. Практически она – аналог троллейбуса. Неспроста они продаются в конвертах из однотонной бумаги и этикетками, на которых значатся лишь бренд «Мировое депо» и квадратик, в который владелец сам вписывает её инвентарный номер. Сказать «пластинка Софии Ротару» даже в шутку не получится: иннеарянин примет это как всерьёз сформулированную фразу «троллейбус Софии Ротару». Почему студия грамзаписи называется «Мировое депо»? Да потому, что в Иннеаре других фирм по этому делу вообще нет; если захочет, это «депо», подобно Мировому океану, будет и Арзниму с Мелланозорой снабжать винилом. А «депо» – потому что набор пластинок и есть своеобразное депо. Это те же троллейбусы, только в другой форме и чуть-чуть другого предназначения. Мальчуган прокручивает сначала 56-ю, потом 458-ю, потом 325-ю – и так далее, равно как по Киргизскому проспекту сейчас проезжает 1441-1443, за ним – 4359, вслед ему – 8440...
Иннеаряне и живут, так сказать, «потормутно». Представьте себе эдакую многоподъездную тринадцатиэтажку, в первом и седьмом подъездах которой живут только мальчики, во втором и шестом – только девочки, в третьем и пятом – только мужчины и в четвёртом и восьмом – соответственно женщины. В квартире может быть хоть двадцать комнат, но жить в ней может не более одного человека. Может, конечно, квартира и пустовать, как простоквашинский домик, но двух или пяти хозяев у неё быть не может. Так вот, если вдруг гомон из 18-й квартиры слышен до 1-й и 36-й, – наверняка пацаны из всего парадного собрались на пикник в эту самую восемнадцатую и устроили себе подлинный мальчишник. Он может включать в себя и шахматные турниры, и моделирование миниатюрной копии какого-нибудь вымышленного города с не менее чем сорока троллейбусными маршрутами, и, конечно же, прокручивание пластинок. При этом квартира № 18 может быть «простоквашинской», а может быть и любезно предоставленной приятелям заскучавшим владельцем. Такие праздники на дому всецело объясняют интерес иннеарян к внутритормутному общению и сведению межтормутного к минимуму. Ну, спрашивается, что делать представителю другой тормуты на мальчишнике? Уж не указывать ли, как вынимать виниловый диск из конверта?
Девичьи, мужские и женские праздники тоже имеют место быть в соответствующих квартирах, но так как ни в одну из этих трёх каст мне не перекочёвывать, я как-то и не задумывался над тем, что предпочитают в Иннеаре их представители. Знаю только, что не надувание матрацев и не слушание пластинок. Но и они не обделены – можно же сочинять стихи, писать картины, выращивать цветы, селекционировать огурцы или ананасы, вязать свитера, выпиливать статуэтки, играть в волейбол и многое другое. Даже слушать магнитофонные кассеты практически по земным принципам там никому не возбраняется. А общаться на уровне вопроса «будете выходить на следующей?» представителям разных тормут можно и в троллейбусах или метро – хотя и такой вопрос там услышишь редко. Самые переполненные троллейбусы – это в которых не более пяти свободных сидячих мест, так что никто никому путь к выходу не загораживает.
Иннеара – та страна, которая ни в коем случае не является государством. Все жители действительно равны, хоть там и вовсе не так, как в БЦ (Божьем Царстве). Никто никем не правит и не командует, посему Иннеара не может быть ни республикой, ни монархией, ни джамахирией. Просто население делится на 4 тормуты. А главное – в Иннеаре человек человеку может приходиться либо другом, либо никем; третьего не дано. То, что на Земле А может приходиться матерью, сыном, кузеном, прабабкой, женой или свояком для Б, создаёт массу неудобств. Красная нить жизни иннеарянина - естественно, езда в транспорте, причём каждая поездка - произведение искусства, а для этого каждый должен ездить сам (в смысле – без сопровождения).
В Иннеаре можно прожить сколько душа пожелает – и не узнать, извините, как выглядят испражнения. Там человек ест помидор не для того, чтобы пополнить запас сил, а чтобы вспомнить вкус томата. Просто так иннеарянин из жизни не уходит – для этого ему надо придавить ногой педаль, уколоть пластинку иглой или заткнуть пробкой воздух в матрасе (круге, мяче и т. п.). Поэтому там не только политики, но и экономики нет как таковой: иной магазин только и существует для того, чтобы дать троллейбусной остановке звучное название. Деньги... есть! Называются они михр;зы (1 михроза = 100 с;михов), но их экономическое значение – как у конфетных фантиков в роли купюр при игре в магазин возле заветной песочницы.
Единственная «козырность» мальчишек перед представителями трёх остальных тормут – это разрешение пользоваться пластинками и надувными причиндалами. Ну, что поделать - там любой резиновый мишка такой «извращенец», что просит: «Мальчишечка, вдохни в меня земляничного ветерку своими губами!» Так же просит его и пластинка поместить себя на вращающийся диск. Тут-то пацаны и показывают, как обходительно надо поступать с пластинками и сжатым воздухом (см. три заповеди). Мужчины же, женщины и девочки могут пользоваться чем угодно – от пялец до подъёмных кранов (даже водить троллейбусы!), но к грампластинкам и надувным вещичкам им доступ закрыт «по определению». Вот такая иннеарская «политика»... А ещё что там возможно – это гибкие пластинки-»гиганты». Поставил её на крутящийся диск – и скорости в 33 оборота вполне хватает, чтобы края голубенькой 713-й или 986-й поднялись. А что ещё нужно, чтобы она запела? Какие иголки, господа? Алё! Может, ещё и шпульки с нитепритягивателями?
Там никто не станет заставлять кого-либо работать. Слово «работа» в Иннеаре имеет несколько обобщённое значение – «занятие тем или иным делом», а таковое может быть только в удовольствие. Думаете, Лазамеру или Байр-Иэриза не обойдётся без продавцов? Ну так клиент сам возьмёт в супермаркете кочан капусты или банку паштета из водительской ноги (да-да!), оставит на кассе их стоимость наличкой – и свободен. Магазин сам примет у него деньги. Даже сдача из автомата аккуратно выползет.
Основное занятие почтальонов – бросать в ящики жителей зоны своего почтового отделения 1500 михроз (даже в ящики бесхозных квартир!). И опять же – те, кто не хотят этим заниматься, будут мультипликаторами, собаководами, фермерами, певцами, но не почтальонами. И даже если кто-то из них поработает мультипликатором всего два дня – никто от этого ущерба не понесёт. Оно ведь всё до смешного символично...
Мальчишкам быть фермерами или мыловарами в Иннеаре просто не идёт. Их предназначение – охранять парки и скверы от возможных атмосферных мини-катаклизмов. Заходит представитель какой-либо из трёх остальных тормут в ночной парк – а там на перекрёстках аллей дежурят флуоресцирующие пареньки – здесь розовенький, там зеленоватый, у центрального фонтана – дымчатый с золотистым оттенком... И благодаря им в парках становится действительно уютно. Кому-то такие символические стражи порядка могут показаться хрупче и наивнее мыльных пузырей, но не следует забывать, что разноцветные волосы этих мальчишек – это антенны связи и с простодушными пластинками «Мирового депо», во многие из которых реинкарнировались списанные диски фирмы «Мелодия», и с лесными котами, мурлыканьем которых только и живут ночные леса близ Лазамеру, и, конечно же, с троллейбусами. А если уж с троллейбусами, то у иннеарян есть прямой повод беречь каждого мальчишку как зеницу ока.
Нет, Иннеара – не аналог Божьего царства. Она – просто безукоризненная альтернатива даже мифической Шамбале. Я больше скажу – в Иннеаре есть и рождение (но какое!), и смерть (но какая!). Чтобы мальчишке не быть съеденным своими же собратьями, а девчонке, мужчине или женщине – не завоняться падалью и в итоге не стать взвесью мыльной пены, необходимо соблюдать иннеарские заповеди, основанные на доброте и кротости куда в большей степени, нежели практически все библейские догмы. Увы, разок-другой в год и в Иннеаре появляются отступники, но после их позорного ухода из жизни где-нибудь неподалёку распускается новая мини-плантация огромных цветов, пестики которых до смешного напоминают пестики земных тюльпанов. Они в течение нескольких часов резко увеличиваются в размерах, лопаются – и на свет появляются новые граждане моего параллельного мира, причём уже в пиджаках, брюках, кроссовках или же платьях и туфлях. Сползают по стеблю тюльпана, как по канату – и вливаются в жизнь. Дело нехитрое как для разумного существа среднего порядка. А вот как появлялись на свет близнецы киевских «Шкод», «ДАКов» и «ЮМЗ» – возможно, я узнаю, когда мой братишка меня встретит и мы станем жить в соседних квартирах 13- или 15-этажного дома близ Орнаментной площади. А может, и не узнаю: в Иннеаре тоже не обошлось без неизведанного. Всё же там троллейбусы – это как для христиан сам Господь. Только поездками на разных троллейбусах причащаться куда приятнее, нежели вином из стаканов, только что облизанных вонючими губами немытых старух.