Мир

Мир смотрел на себя с жёлтой люстры театра,
Интерес был велик, будто всё в первый раз.
Взгляд был мягок и остр, - чуткий взгляд психиатра,
Шёл обычный спектакль - каждодневный показ.

Всяко было внизу: было тихо и громко,
Мир себя вовлекал, и отталкивал вновь;
К люстре нервно, подчас,  примерялась винтовка,
Улыбаясь в ответ, верх лишь вскидывал бровь.

Я не знал ничего, ведь пока что не умер,
Я растрачивал жизнь, протираясь до дыр,
В театральной игре, в суматохе и шуме,
Я тепло отдавал, я отапливал мир.

Обречённый любить своё время и место,
Обречённый терпеть удальцов и царей,
Я сегодня живу в предисловии жеста,
В слове - страх для меня потаённых дверей.

Мир прижился во мне от рождения крепко,
В моих лёгких сейчас от него кислород,
Я от древа сего порыжевшая ветка
И оплачивать жизнь моим листьям черёд.

Я, конечно, умру и тогда всё узнаю
Без намёков и лжи, без подвохов и слёз.
У черты отдаю предпочтение раю,
За чертой, может быть, не возникнет вопрос.

Я молюсь и страшусь, отвергаю, и каюсь,
Как увечный солдат, я горжусь и кляну,
Но уже не ищу себе новую стаю,
Бог растратил во мне и огонь, и войну.

Он всё видит, но ждёт, Он всё знает, но любит,
В этом знании - свет, в этом свете - залог,
В этом свете - простор, в нём купаются люди,
В нём купается мир, и рождается Бог.