Хочешь клубники?

Одновременно
на всей планете
делим все вместе
одну секунду.
Кто-то ногой выжимает двести.
Кто-то на кухне гремит посудой.
От жира пухнет
                при кудрях дама,
на тонких шпильках,
весьма богата...
Душа понемногу, простите, тухнет.
Внучка нобелевского лауреата.
Кашица тел расползлась по проспекту.
Кто-то уже нашёл себе бар.
Земляне.
Клеймо.
Как отдельная секта.
Никто не смотрел,
                как закат умирал.
Тут перегар,
              там петрушка застряла...
Лыбится тощий бродяга-чудак.
Что-то не так?
Я заснул - от вокзала
мы отъезжали,
нас провожала
               свора собак.

Утром мне солнце веки ласкало...
Камень с бетоном покинул пейзаж.
Что? Мой багаж?
Ещё не хватало.
Рюкзак, тетрадка, да карандаш.
За занавеской - поля и равнины,
как теремки - дома деревень.
Вот уже день.
Разросся. Разлился.
Жить хорошо, но немножечко лень.
Славно всё же, что я здесь родился -
на этой планете ветров и лесов.
Мгновений. Часов.
Любви и печалей.
Наборов наречий и голосов.
Ровно по рельсам...вагоны, вагоны...
кто-то спросонья налил себе чай.
И невзначай:
- А мы незнакомы?
  Ах, обознался... Да ты не серчай!
  Хочешь клубники?
  Бери, не стесняйся!
  Завтра ещё два ведра соберу.
Так поутру -
                сиди, улыбайся -
щедр попутчик на ерунду.
Город забыл я... что это такое?
Сон мне, может, приснился какой.
Мир и покой.
                Опьянённый любовью,
я к облакам и холмам за рекой.
Тут, под рукой,
мне ягод оставил
добрый случайный товарищ-сосед.
Сколько бесед
               здесь уже прозвучали.
Я разорвал свой обратный билет.
Мы все совершаем такое, наверно.
Внезапно. Решительно. И безрассудно.
Кто-то ногой выжимает двести.
Кто-то швыряет об пол посуду.
Одновременно
на всей планете
делим все вместе
одну секунду.