Однажды...

Однажды прохладным осенним вечером
На кухне сидели курили двое.
Черта между ними была уж очерчена
Решали что делать с разбитой судьбою.
Она холодным взглядом смотрела в его блестящие глаза,
Говорила что поздно уже все менять.
В безоблачном небе их чувств бушевала гроза.
Причина лишь в том, что не могут друг друга понять.
Он слушал, молчал, боясь перебить, грустно вздыхал.
И доказывать что то уж не было больше сил.
Ее это бесило, хотела она, чтобы он их проблемы решал,
И настаивал, руку схватив, а не на коленях просил.
«Все! Прощай! Ухожу!» - вроде тоже три слова, но
Они долбят об землю, а не поднимают ввысь.
«Я хотела сказать их тебе, если честно, давно.
И готова была вслед за этим услышать «Вернись!».
Я б слегка поломалась, заставив тебя головой биться в стену,
А потом бы добила, сказав, что цирк этот не нужен.
И в конце отпустила из чувств угасающих плена…
Что? Ты хочешь сказать, что хотел стать опорой и мужем?
Да какая опора! Ты вечно сбегал от проблем.
Ты меня оставлял, когда был так нужен рядом.
После ссор ты обычно себя лишь жалел
И смотрел на меня как сейчас разобиженным взглядом.
Ты считал меня сукой… Жестокой, циничной, расчетливой…
А когда «отпускало» бежал обнимать и жалеть.
Я тебе говорила – не нужно такой мне заботы, блин!
От стыда за жестокость такую готова сгореть…
А сейчас мне не жаль тебя! Все! Не хочу! Отгорело!
Я хочу дальше быть, не завися от мыслей твоих.
Так устала, когда каждый день то и дело
Я решаю вопросы опять все за нас, за двоих».
Затушив сигарету, она гордо двинулась к двери.
Он сидел, голову обхватив и молчал
И отказывался как всегда, до последнего верить,
Что любовь своей жизни сейчас так бездарно просрал…
«Так красиво ушла ты… Без слез, без истерик, без боли
(Он не знал, что за дверью, рыдая, сползла по стене)
Как же дальше теперь, как же страшно быть снова на воле!
Когда целых три года заботилась ты обо мне…»
Дальше ярость и злость, удалил из друзей, с телефона.
И за пивом с друзьями он кости ей перемывал
«Я надеюсь, что ей тоже стало печально и больно.
Лишь бы хуже, чем мне, я же, ****ь, никого не бросал.
Заходил на страницу, как проклятый, ждал новых фото
И «не замужем» статус мне радовал глаз как ни странно.
Я любил… Все сильнее! И был похож на идиота,
Что тобой одержим, бесполезно и непрестанно».
Так прошел ровно год, постепенно он стал возрождаться,
Но страницу ее каждый день посещал все равно.
Новых фоток сто штук, она стала с кем-то встречаться.
(И как, дура, могла ты влюбиться в такое говно…)
Через месяц он встретил другую, растаяло сердце.
Сразу понял, что смысл жизни есть не в одном человеке.
Все наладилось, все хорошо, все смогло притереться.
И он понял, что это любовь. Все. Навеки.
Прошли годы, они расписались, квартиру купили.
Есть работа, ремонт, выходные с друзьями на даче.
И на кухне они вместе с ней никогда не курили.
Да и было нельзя, они ждали ребенка в придачу.
Он забыл про нее, ну про ту, что когда-то любил.
Ту, что сердце разбила, ушла, так жестоко оставив.
Жизнь прекрасна! Она обрела новый смысл,
В его дружной семье одного человека прибавив.
Он уехал в Москву, получив должность в фирме солидной.
И семью перевез в таунхаус рублево-успенский.
Больше фоток в «контакт»! Чтобы всем, кто не знал, было видно
Какой жизнь стала вдруг ни с того ни с сего офигенской.
Ну а что у нее? Она тоже в Москве проживала.
В общежитии, так как в МГИМО поступила.
Её парень ушел, и она так о нем горевала,
Что два раза она чуть себе вены в душе не вскрыла.
Удалила «контакт», в телефоне сменила сим-карту.
Маму с папой в Ефремов проведать поехать решила.
Социальный в сбербанке кредит и взяла «ладу-гранту».
В автошколе экзамен сдала без проблем и права получила.
МКАД свободен был в это раннее утро субботы.
Но она не спешила, ведь опыта было чуть-чуть.
А он мчался по левой, спешил как всегда на работу
И злодейка-судьба его «фордом» решила вильнуть.
«Ладу-гранту» задел так  легко, по крылу, неопасно,
Чертыхнувшись, признал, что его в ДТП том вина.
«Щас по-быстрому так все решим» он подумал напрасно…
Дверь открылась, из «гранты» выходит ОНА
Подкосились колени у парня в костюме «армани»,
Сердце словно застыло и стало отчаянно ныть.
И стояли они долго так, не моргая глазами
И не зная кому, что, когда или как говорить.
«О, привет… Это ты!» - ее губы заметно дрожали
«Да, привет, это я…» он сказал, заикнувшись два раза.
Они пять долгих лет друг о друге как будто не знали,
А теперь их машины и судьбы столкнула фортуна-зараза.
«Как дела?» - «Все нормально. Твои?» - «Хорошо вроде как».
-«Далеко едешь?» - «К маме и папе проведать»
«Ольга Павловна, помню, и папка прикольный чувак.
На рыбалку мы ездили с ним  и с моим старым дедом.
Ты прости, что задел, на работу спешил – совещание.
Я тебе оплачу, здесь есть сервис, ребята свои»
-«А ты вижу, теперь стал солидный, наверно, начальник?»
-«Да, крьера сложилась, ее строить проще семьи.
Дочка есть, скоро три» - «Как зовут?» - «Вероникой назвал».
-«В мою честь?» - «Да нет, просто имя красивое очень.
Мне пора, извини, десять тысяч держи, я погнал.
Если что позвони, вот визитка, на ней мой рабочий».
-«Ну пока, была рада увидеть, хоть так несуразно.
Возле битых машин как пять лет возле битых сердец
И расстались с тобой мы тогда слишком уж безобразно,
Но я верила – будет еще этой сказки счастливый конец».
Улыбнувшись друг другу, махнули рукой на прощание
И разъехались по сторонам, к своим семьям и детям.
Очень было коротким последнее это свидание,
Но оно показало, что все поправимо на свете.
Они жили пять лет, ненавидя друг друга, пытаясь забыть
И сжигали мосты, рвал фотки, спасались другими.
Но одна мимолетная встреча смогла все решить
И расстаться навек могут люди, оставшись родными.
 Он приехал домой, крепко обнял жену и сказал,
Что он любит ее всех сильней в этом мире огромном
И спасибо судьбе за то, что он горечь утраты узнал
Прошлое отпустил, словно шарик, хотя и нескромно.
А в Ефремов приехала «Лада» слегка опоздав
И блестело на солнце крыло у нее новой краской…
И вот как может жизнь, два кусочка металла помяв,
Сгладить чувства людей, так внезапно и так безопасно.