Камень

                Ты Петр, и на сем камне создам я Церковь Мою
                Мф. 16:18
       
Легко взывать через тысячелетья
«Бог мой!»; Рублёва «Троица» в виду;
сжигали на кострах, позднее в печи
за то, что римлян распотешило в году
тридцать четвертом Рождества Христова,
хоть в шестьдесят седьмом апостол Пётр,
распятый в тишине полупустого
от скуки форума, надеясь как сапёр
на чудо, разглагольствовал о жале,
что заскорузлую от недоверья плоть
сомнением томит, не унижая.
Коллеги по Голгофе, инородь –
все греческих кровей; в афинской драме
за роли с режиссерами не спят,
Парис, Ахилл – им не до полигамий,
из них любой Еленою распят
психологически. Демократичен охлос
вне метрополии: народ-натуралист
в явлениях богов внимает голос,
в сомненьях шелестит как павший лист.
Для девственной Европы панибратство,
как плутократии – интернационал:
не Ироду Крестителя смущаться,
не Ротшильда поймёт провинциал.
Но иногда встречались люди-камни:
над кем-то Церковь, а над кем-то бюст –
окаменелость параллелограмма,
который при ближайшем взгляде пуст.