Я вас, наверно, не расс-Трою

Я вас, наверно, не расстрою,
Поскольку не прошу трояк -
Рассказик просится про Трою,
Мол, где там было, что да как.

Поскольку я один свидетель,
А просим нынче не досуг;
Случился казус на планете,
С итогом просто вон из рук.

Они женились; он из дома,
А тут приятель с диких гор;
Короче, все решили хором,
Что это, в общем-то, позор.

Ну, похватали сразу яства -
Отметить, а потом в поход -
Отрезать полбуханки царства,
Иль сколько там душа возьмет.

"За похотливую девицу
Врагам намажем дегтем рог;
А вечером закажем пиццу,
И кулебяку, и пирог..."

Гремели долго голосами,
Едва до драки не дошли;
Под утро разбежались сами,
И сбруи шить себе пошли.

Перечислять имен не буду -
В учебник школьный загляни;
Как собирались - не забуду
И в трезво-пасмурные дни:



Менелай кричал: "Урою
Тройку за жену свою,
Я им там устрою Трою,
Я вам точно говорю.

Я в Париж отросток в банке
От Париса отошлю;
Пусть лежит в швейцарском банке -
В казино потом солью.

Заготовьте больше "ханки",
Я позора не стерплю -
За такую хулиганку,
Трою полностью пропью."

Так бузил, махал руками
Разобиженный юнец,
Что решили греки сами:
"Со щитом - или п****ц"



А Еленка-то чего же,
Усвистала - и молчок?
И сидит тихонько гложет
Втрое скрученный стручок?

Па-ца-ны! Не угадали.
Та пока что не вдова
В троязвездом ресторане
Харит белого вина!

Божоле из-за границы,
Контрабандное шмотьё -
Прибрахлилась свет-девица,
Отлохматила свое.

Сманивал Парис исправно
Разных там цариц и дев,
Жил со всеми равноправно,
Виноградный плов поев.

Сам пиарил инстаграммно
Городок свой небольшой;
Был он, как бы, троенравным,
Щупленький и молодой

Любил он разных интуристок,
Потом лечился от всего,
На тюркских взъелся декабристок,
Мол, те обидели его.

Короче, хулиганил понемногу
Ребеночек за папино бабло
В колонию была ему дорога
Да батя - царь. Видать, не суждено.

Пока там оргии и разные пирушки,
Еще туда-сюда куда ни шло;
Но тут пострел чужие взял игрушки,
И дело посерьезнее пошло.

Папаша-царь бакланит: "Что за шняга!
Ты тут устроил мне, "тройное ни к чему",
Нашел себе какую-то беднягу,
А мне с маньяком греческим войну."

"Как смеете? Оно моя невеста.
Мне нужен этот хрукт в моем саду.
Я специально приготовил место,
Направо от большого какаду".

"Она ж жена другого человека,
Царя к тому же, сколько ни крути;
А ты ему устроил кражу века -
В мозге хотя бы шариком верти!

Не так уж далеко от нас Афины,
Попрутся, как "над пропастью во ржи",
С союзниками - немцы, бело-финны...
Начнется - только кассу и держи."

"Папачос, чё ты все про кассу?
Тут на повестке жарится вопрос:
Легально брать жену с другого классу,
Что? Касту поменять? Обрезать нос?!

Все позволяется трагическим героям?
Достаточно в бою лишь умереть?
А больше ничего не надо?? Трою
И без меня хотят с лица стереть."

"Наследник! Менелай с братвою
И в темноте тебя теперь найдет,
Так что иллюзии я для себя не строю,
Но думаю, С-300 нас спасет."

"Так русичи же продали иранцам!
У них-то по карманам портмоне,
Запрос отправим турко-итальянцам,
Коллегам по сиестовой жаре."



А греки собирали портсигары,
Сушили весла, гири и урюк;
Клич кинули по сбору стеклотары -
До Трои-то немалый выйдет крюк.

Затарили китайские петарды;
Грузили сыр верблюжий, холодец;
Проверили оружие и нарды;
Ну, и собрались, как бы, наконец.

Народец подобрался не пугливый,
Герои пятилеток, и борцы
За допинг, если он не хилый;
За наркоту отменные бойцы.

Перековали что-то на орала;
Потом опять перековали - не того;
Потом подрались, поделили сало,
Козла зарезали, гадали на него.

Потом еще повеселись месяц,
Сезон дождей, там урожай, вино;
Прикидывали, сколько может весить
От минарета маковка его.

Уже родился за'чатый ребенок,
И в школу собирался выходить,
Как кто-то вспомнил, что весьма неловок
Остался казус. И решились - плыть.

Билеты были проданы заране
На зрелище подобное давно;
В захватывающе-масштабном плане
Грузили греки в корабли г** ага

Грузили бочки с дегтем, пух и перья;
Грузили контрабас и фиcгормонь;
Грузили лес, пеньку и раму с дверью;
Грузили утварь, скарб и канифоль.

Какие в эти дни гуляли ставки;
Какое люди подняли лаве;
И грецко-пенсионистые бабки
Неделю были сильно под шафе....