Искорка счастливого отдыха

1

«Выходит утром на балкон король Оранжевое Лето!» — подпевало сердце в такт доносившимся звукам радиоприёмника из-за высокого забора соседской дачи. Задорная песня группы «Браво» пробуждала самые тёплые и светлые воспоминания из счастливого прошлого. Будучи молоденькой девчонкой, студенткой престижного вуза, я помню, как торопилась однажды на пару, едва успевая переводить дыхание, в сопровождении этих же разудалых аккордов, сбегая по лестнице общежития в светлых кожаных босоножках. В настоящий же момент, ступая босыми ногами по доскам недавно выстроенного крыльца, осторожно спустилась по добротным ступеням и шагнула на лужайку с сочной зелёной травой.
Сладко потянулась, будто ленивая кошка, и нежно улыбнулась ласковому солнцу, которое легко коснулось меня своим воздушным поцелуем. Утро было раннее, из проснувшихся, похоже, нас было только двое: я и Валерий Сюткин, разрывающийся в песенном экстазе. По крайней мере, никакой для себя опасности рядом я не услышала и не почувствовала. Но кто-то же ведь завёл шарманку! Словно засланный казачок, приблизилась к воротам дома, построенного совсем недавно, стараясь не шуметь и практически не дыша. По всей видимости, соседский двор был расположен чуть ли не впритык к тому домику, в какой приехали мы вчера с весельем и шумом. Ухом уловила неторопливую поступь человека, идущего навстречу, и поскольку деревня, по большей части, глуха и нелюдима, приблизилась к мужчине без особого страха. То, что это был именно мужчина, подсказало его шумное дыхание и твёрдые уверенные шаги. Завидев ещё издали идущую по тропинке незнакомку, он налил кружку парного молока, чтобы угостить им странно двигающуюся женщину.
— Привет! — прозвучал не громкий голос около меня. Немного вздрогнув от неожиданности, ответила:
— Здравствуйте!
— Гуляешь?
— Ну да!
— А почему одна?
— Так все ещё спят!
— Вот возьми, это тебе, — сказал незнакомец, одновременно вкладывая тёплую кружку с какой-то жидкостью в мои руки.
— Что это? — вымолвила я, в нерешительности принимая подношение.
— Не бойся! Всего-навсего молоко.
— А я и не боюсь! Спасибо! — И  поднесла чашку, полную запахом деревни и вкусным, не слишком жирным напитком, к своим губам.
Мужчина предложил мне присесть на скамейку, находящуюся неподалёку. Так и познакомились. Александр оказался несколькими годами старше, и мы проговорили вплоть до того времени, когда потерявшие гостью друзья пришли за ней, догадавшись, куда могла направиться эта блудная овечка.
Из слов соседа, который показался мне каким-то хмурым и явно чем-то озабоченным, выходило, что живёт он в деревне менее года. До переезда сюда вместе с семьёй проживал в городе в двухкомнатной квартире. Странно, но за время беседы я так и не услышала рядом женского голоса, да и присутствия ребёнка не заметила, а ведь мужчина их упоминал. Согласитесь, что маленький ребёнок не может вести себя тихо, словно мышка, да и далеко не всякая любящая супруга спокойно станет взирать на разговоры мужа с незнакомыми дамами, пусть даже и самые невинные. Подумав, что Сашина семья могла уехать в город, скажем, в магазин или в детскую поликлинику, не стала заострять на этом внимание.
По ряду причин я очень редко выбираюсь из дома, а потому каждую поездку с друзьями воспринимаю, как праздник и подходящий повод для того, чтобы отвлечься от дел домашних. На предстоящие выходные выпадал день ВДВ, а в компании нашей двое некогда служили в этих войсках. Хотелось просто повеселиться и отдохнуть в деревне, заодно поздравить ребят с их профессиональным праздником и дружно поболтать на лоне природы, ведь мы стали так редко встречаться друг с другом. Так как у некоторых были маленькие дети, первая партия приехавших состояла из холостых и незамужних. Семейные должны были присоединиться к нам завтрашним вечером.

2

Войдя в выкрашенный светло-зелёной краской дом, я оказалась окружена подружками, сгорающими от любопытства и желающими непременно узнать подробности утренней встречи.
— Ну ты даёшь! С чего это вдруг ты туда пошла? Вы знакомы, что ли? Слушай, а о чём вы так мило беседовали, словно два голубка? — перебивая друг дружку, спрашивали девчонки.
— Да нет, мы только познакомились.
— Да? — недоверчиво переспросили они. — Что-то не похоже!
— Почему же?
— Странный он, дикий! Ни с кем из наших не общается. Ребята подкатывали к нему, хотели пивка в беседке попить, а он ни в какую. Всё какими-то делами отмазывается. И молодой ещё, кажись! Да ну его! Ты смотри там с ним поосторожнее. Мы за тебя волнуемся. Тёмный он и непонятный какой-то, мало ли что. Любезничали о чём хоть?
— Да так, — сказала я неопределённо.
— Понятно, — видя моё нежелание вдаваться в подробности, ответили те. — Сама смотри. Мы тебя предупредили, а выбор, как говорится, за тобой. Не пожалеть бы!
Оказалось, что Александр — вдовец, потерявший четыре года назад в автомобильной катастрофе жену и полуторагодовалую дочь. Сам он в то трагическое утро был за рулём только что взятой в кредит машины. Счастливая семья возвращалась от родителей Саши, живущих в соседнем дачном кооперативе. В памяти тридцатишестилетнего мужчины запечатлелась солнечно-радужная картина, в которой его живая смеющаяся маленькая Полинка с восторгом бегала своими неуклюжими ножками за весело порхающими бабочками, и, словно милый ангелочек с ямочками на нежно-розовых щёчках, наперегонки носилась с псом по кличке Джек по недавно подстриженной зелёной лужайке. Жена Людмила со свекровью, сидя в беседке, увитой красивыми цветущими растениями, с деловито-хозяйственным видом обсуждали кулинарные рецепты. Мужчины же планировали на следующие выходные поездку к местному водоёму с целью отдохнуть и славно посидеть с удочкой в надежде порадовать любимых женщин отменным уловом.
Люда и Александр ещё до поездки к старикам договорились возвратиться домой в тот же вечер, но видя радость на лицах родителей, так редко общающихся с единственной внучкой, со своей «очаровательной леди», как они её называли, решили задержаться и переночевать в летнем домике, выстроенном специально для приезжающей в гости семьи сына. Да и сама девочка искренне, с детской непосредственностью и открытостью любила бабушку и дедушку.
В тот год лето щедро поделилось с дачниками своими дарами. Автомобиль Саши и Люды доверху был полон краснобокими помидорами и пупырчатыми огурцами, луком и свежей капустой, молодой картошкой и большущим жёлтым перцем. Взрослые стали прощаться. Светловолосая Поля с серьёзным видом трясла за лапу верного Джека и приглашала его на зиму к себе домой. Женщины тепло расцеловались друг с другом. Люда положила баночку любимого мужем варенья из малины к себе в сумку, ведь стеклянная посудина могла разбиться в объёмистом багажнике нового автомобиля, ударившись обо что-нибудь твёрдое. Александр с отцом обменялись рукопожатием, уточняя детали предстоящей рыбалки. Наконец, все заняли свои места, и машина тихонько тронулась в путь.
По дороге Людмила не переставала нахваливать свою вторую маму Веру, с любовью и нежностью восхищаясь способностями свекрови справляться с таким отнюдь не маленьким хозяйством. Пожилая женщина с превеликой охотой всякий раз делилась кулинарными советами и хитростями с невесткой. Полинка на заднем сиденье пыталась уложить спать свою куклу Настю, пела колыбельные песенки и ворковала, как большая и взрослая, нежные и ласковые слова пластмассовому пупсу.
При въезде в город машина Александра угодила в большую пробку. Где-то впереди на перекрёстке сломался светофор, и нервно гудящие клаксонами машины бесконечной вереницей ползли на протяжении всей трассы. Район уже был жилым, а потому по обочинам с большими многоэтажными домами то и дело встречались прозрачные крыши автобусных остановок. Около одной такой затормозила машина Саши, в очередной раз застряв в транспортной конвульсии. Приятного, конечно, было мало, но ничего не поделать, все тут в одинаковом положении.
Словно в замедленной съёмке Александр увидел мчавшийся автомобиль, непонятно откуда выскочивший. Машина неслась прямиком на сидящую и ничего не подозревающую о будущем столкновении женщину. В самый последний момент её белые от страха и смертельного ужаса губы едва-едва вымолвили «Полина», и барабанные перепонки разорвал скрежет металла. Людмила погибла на месте, дочка умерла двумя неделями позже, так и не приходя в сознание, а вот Александр выжил, хотя это и было чудом. Да, его девочкам так не повезло! Уже гораздо позднее Саше рассказали, что в машине «скорой помощи» насилу оторвали куклу от судорожно прижимавшей её к своей груди девчушки. Обе — и мама Люда, и маленькая Полинка — до самого конца думали о своих дочках!

Александр — бывший военный, а потому после аварии восстанавливался в подольском госпитале. Затем в течение целого года проходил реабилитацию в каком-то подмосковном санатории. Выписавшись относительно здоровым, продал свою двушку в городе. Жить в ней после того, как был там так счастлив с женой и дочерью, посчитал просто невыносимым. Квартиру продал, не торгуясь, первому встречному, пожелавшему купить их жилище. На вырученные от продажи деньги Саша приобрёл дачу, где живёт и поныне, отгородившись от всего света высоченным железным забором. Родители смирились, пусть и с большим трудом, с семейным горем. Тётя Вера перенесла инфаркт, а у дяди Васи, отца Александра, уже дважды был микроинсульт. Одиночество сына, его диковатость и отчуждённость они приняли с должным уважением, поскольку отлично знают, что Саша — однолюб и вряд ли приведёт в дом новую хозяйку. Не видать им больше ни внуков, ни радостно улыбающегося сына, с упоением рассказывающего о первом прорезавшемся зубике у своего малыша и о тех словах, что со старанием выговаривает детский ротик
Мои друзья в курсе дел чудаковатого соседа, но, конечно, подробностей той трагедии они не знают. Саша в деревне ни с кем не общается, разве что по крайней необходимости. Я не знаю, почему он решился поведать мне о своём семейном горе. Возможно, во мне тоже почувствовал одинокую и страдающую душу, а быть может, сработал принцип попутчика в поезде, когда заранее знаешь, что с человеком потом не увидишься никогда, а потому с лёгкостью выворачиваешь себя наизнанку. Хотя последнее маловероятно, потому как Александр прекрасно знает, что его соседи — мои друзья, да и наверняка видел меня у них раньше.

3

Конечно, подругам я рассказала не всё, поскольку история Александра — частная и сугубо личная, и не стоило посвящать в неё посторонних людей, пусть это даже твои друзья. Я случайно оказалась в курсе, а потому, какими бы они не были близкими, посчитала себя не вправе делиться подробностями чужой трагедии.
Утреннее приключение как-то поблёкло на фоне повседневных бытовых забот, которые увлекли меня, замотав в своём водовороте. Позавтракав, мы начали планировать день сегодняшний и кое-что обсудили на завтрашний. Прогноз погоды, услышанный накануне, обещал жаркую солнечную погоду, а потому было решено после обеда выбраться на местную речку. Я — плохой отдыхающий, так как из-за основного заболевания многое запрещено, да и жизненно опасно моему организму. Как многие невидящие люди, хожу в тёмных очках, но находиться под прямыми лучами мне крайне нежелательно. Также нельзя переохлаждаться по тем же причинам. Следовательно, полноценно составить компанию в купании я не смогу, но прогуляться до реки под солнечным зонтиком и посидеть на берегу в окружении речных звуков охотно себе позволю.
Выход на природу запланировали после обеда. Я вспомнила о соседе и захотела пригласить его на прогулку. Пройдя знакомой дорожкой к дому Александра, нерешительно остановилась перед замкнутой калиткой, и тихонько его позвала. По всей видимости, мужчина был где-то неподалёку, поскольку быстро отозвался на мой зов. Второй раз за день чужая женщина ступила на двор его дома. Как-то мгновенно засмущавшись, озвучила приглашение. Странное дело, никогда прежде я особо не тушевалась, разговаривая с людьми, тем более, что встреча наша не первая и процесс знакомства — этап пройденный. Совершить дневной променад сосед отказался, сославшись на какие-то неотложные дела на участке. Поняв, однако, как сильно меня расстроил его отрицательный ответ, Александр предложил день компенсировать вечером. Я много лет не вижу, а потому немного разбираюсь в интонациях голоса и способна определить, насколько человек искренен и какими чувствами движимы его поступки. Казалось, Саша, действительно, сожалел о вынужденном отказе от похода к реке, но с надеждой ждал от меня согласия на вечер. Я призналась, что даже по хорошо известным улицам родного посёлка хожу очень медленно. С улыбкой в голосе мужчина заверил, что спешить мы не будем, а он с превеликим удовольствием предоставит мне поддержку и помощь, подставив мужское плечо.
Проводив меня до дачи друзей, Александр назначил время нашего вечернего свидания и отправился к дому. Сама себе я могла откровенно признаться в том, что мужчина с самого начала нашего знакомства заинтересовал. В его присутствии во мне чувствовалось волнение и будто бы нечто внутри буквально переворачивалось, реагируя тем самым, казалось бы, на один тембр его голоса. С превеликим сожалением, словно некое заклинание, старалась убедить себя в том, что мои ощущения не могут быть взаимными. Переживаемые сердечные чувства не имеют шанса быть произнесёнными вслух, а потому всегда остаются невысказанными. Уже давно поняла, что незачем обременять собой человека не нужными для него эмоциями. Это мои и только мои проблемы! Вот и Саша. Что-то тёплое, родное, явно не равнодушное чувствовалось, когда он был рядом, однако, не могла позволить себе думать о нём больше, чем о простом знакомом. Я — очень влюбчивая натура, и мне не нужны лишние переживания и волнения. Да и я ему, собственно, ни к чему. Какой от меня толк? Так ничего не выяснив и не определив, стала готовиться к посещению местного пляжа. Переодевшись в лёгкий костюм песочного цвета и обувшись в сланцы, подхватила летний зонтик и поспешила вместе со всеми на улицу. Друзья взяли с собой много бутербродов и газированной воды с соком, поэтому, пока они весело плескались в речке, я охраняла на берегу царственно накрытый ковёр с яствами.
Вернувшись домой спустя три часа, мы блаженно растянулись на диванчиках в своих комнатах. Каково же было удивление приятелей, когда их гостья стала куда-то собираться на ночь глядя. Всё правильно, они же не были в курсе наших с Сашей планов на вечер. Всякая косметика для меня осталась в прошлом, за исключением помады. Едва тронув ею губы, я выбежала на улицу, крикнув на ходу о скором возвращении. Я не планировала долгого гуляния по малознакомой деревне, да ещё под руку с человеком, о существовании которого накануне даже представления не имела. Александр уже ждал и подошёл сразу при моём появлении.

4

— Мы можем идти? — спросил Саша, когда я вышла на улицу, закрыв за собой дверь. В замке послышался характерный щелчок запираемого механизма. Обойдя беседку и пару скамеек, подошла к мужчине.
— Да, — ответила я.
Уверенно взяв его под руку, я ощутила, насколько трепетно и волнующе откликнулось тело на прикосновение к предплечью ведущего меня человека. Многие годы единственной сопровождающей на улице была мама. При росте 170 сантиметров мой вес 71 килограмм, и в сравнении с ней фигура моя крупновата. Ощущения от близости человека, который больше меня во всех отношениях, оказались для меня несколько неожиданными. Внутренний трепет, словно волной, прокатился от самых ног. Мне даже показалось, что в этот момент залившая щёки краска смущения с лёгкостью могла бы выдать чувства, не будь уже так сумрачно на улице. Да и Саша, по всей видимости, смотрел куда-то в другую сторону, а потому бурлящие во мне эмоции остались не замеченными.
В деревне вечером весьма тихо, и это понятно, так как рабочее время тут начинается с пением петухов. Сейчас люди в большинстве своём уже отдыхали, на улице было мирно и спокойно. Лишь изредка слышалось ворчание собак да кудахтанье готовящихся ко сну кур в деревенских сараях.
— Здорово тут! — восторженно заметила я, услышав пение вечерней птицы, доносящееся откуда-то издали.
— А ты живёшь в городе?
— Да нет. Собственно, я тоже из деревни, разве что из гораздо большей, нежели эта. Она у нас как-то цивильнее что ли. К тому же, расположена на пути в столицу. Из-за постоянного шума ни о каких природных звуках говорить даже не приходится, а порой душа требует отдыха и тишины.
— И что ты делаешь в таких случаях?
— В моём посёлке некогда была барская усадьба. К нынешнему моменту от былого великолепия остался огромный парк и каскад из двух прудов. Конечно, со временем красота там несколько потускнела, но для меня важна атмосфера покоя и внутреннего умиротворения, какое ощущаю, сидя на берегу водоёма. Мне не позволено видеть физически, но внутренне способна почувствовать куда больше. Поверь, что это для меня значительно важнее.
— Слушай, Наташ, а правду говорят, будто бы невидящим людям свойственны острые ощущения и дано видеть нечто, что для зрячего просто не доступно? Конечно, если я что-то не то брякнул, ты не отвечай, — извиняющимся тоном тут же добавил он.
— Да нет, всё нормально! Наверное, в этом что-то есть, но я не могу судить о том, как с этим обстоит дело у других. Моя интуиция весьма редко меня подводит. При выборе друзей практически не ошибаюсь. Бог пока миловал меня от всякого рода предательства и разочарований, хотя не буду скрывать, совсем уж мимо меня они не прошли. Но всё это в прошлом, а мне не хочется сейчас ворошить неприятные воспоминания.
Мы замолчали. Очевидно, что каждый стал думать о чём-то своём. В деревне, по которой мы шли, держась за руки, молодёжи среди коренных жителей не было, нечасто и городские внуки приезжали сюда навестить бабушек и дедушек.
Мы с Александром молчали, не решаясь нарушить окружающее природное затишье. Едва вздрогнув то ли от дуновения прохладного, практически уже ночного, ветерка, то ли от прижатой к боку мужской руки, я инстинктивно покрепче вцепилась в своего попутчика. Конечно же, тот почувствовал мою дрожь и поинтересовался, не замёрзла ли я. Как-то незаметно для себя мы продолжили непринуждённо болтать о всяких пустяках, попутно узнавая друг о друге всё больше и больше. Казалось, Александр был спокоен, и ему совершенно чужда была та буря, которая разгоралась у меня внутри. В воздухе кружило много ароматов. Хотя август только-только проклюнулся, распечатывая собой последнюю треть лета, увядающая зеленца заявляла уже о себе, трубя о скором наступлении осени, щекоча нос своими характерными запахами. Кроме звуков голоса, глубокого и очень мягкого, я была опутана, словно коконом, ароматом одеколона. Запах не был навязчивым, а, напротив, еле ощутимым. Хотелось вдохнуть его полной грудью, посмаковать и запечатлеть, попробовать на вкус и, тем самым, сохранить в своём сознании. Но, дабы не сбивать темп ходьбы, приходилось всякий раз себя сдерживать, стараясь дышать ровно и размеренно.
Продолжая идти по дороге, мы, кажется, успели поговорить абсолютно обо всём. Вместе со словами ушли скованность и напряжение, державшие меня в своих объятиях от порога дачи. Путь был преимущественно грунтовый, а потому мы частенько останавливались и не спеша преодолевали трудные участки.
Выйдя за пределы деревушки, решили посидеть и передохнуть. Лежащее около тропинки поваленное дерево как нельзя лучше подходило для привала, мои гудящие от усталости ноги просто-таки молили о пощаде. На такие расстояния я обычно не хожу, но как-то неловко было в этом признаваться.
Меня очень растревожила история, рассказанная накануне. Сердце щемило от сострадания. Интересовало, чем же закончилась история с погибшей в аварии семьёй, но я боялась возвращаться к тому разговору, я жалела, что не спросила об этом сразу, когда был подходящий момент. Но подобный вопрос не задашь ни с того, ни с сего, да и мой интерес мог показаться Саше странным и неестественным. В конце концов, кто я такая, чтобы всерьёз переживать за это?
Удивительно, но комаров нынешним летом не было вовсе, и без активных движений стало ощутимо прохладнее. Тёплой кофты я с собой из дома не взяла, так как не рассчитывала гулять допоздна. Саша придвинулся ко мне поближе и взял в свои руки мои окоченевшие пальцы. Говоря о чём-то, я повернула голову в сторону сидящего рядом мужчины и ощутила на своих губах тёплое прикосновение его суховатых губ. Почувствовав мой ответный поцелуй, Александр обнял меня одной рукой за плечи, прижимая к своей груди, а второй принялся ласкать мне лицо и шею. Сжимавшая доселе пружина чувственности, распрямилась. Подобно лавине, эмоции хлынули на поверхность, грозя накрыть с головой. Не осенний ветер был главенствующей причиной этого лихорадочного озноба. Переливы сладостной и тянущей за все мыслимые внутренние ниточки музыки маленькими фонтанчиками взрывались от Сашиных прикосновений. Скользящие по мне руки будто оплетали вокруг меня нежные и ласковые сети наслаждения. Господи, я теряла голову!
— Не нужно дальше, — прошептала умоляюще я, одновременно отстраняясь от ищущих губ, желающих продолжения.
— Но почему? — кажется, вполне искренне поинтересовался он. — Ты чего-то боишься?
— Не чего-то, а кого-то.
— И кого?
— Себя!
— Но почему? Ты не свободна разве?
— Не в этом дело, — путано и несвязно искала я причину своего отказа.
— А в чём?
— Просто я не хочу.
— Не хочешь чего?
— Ничего! Пожалуйста, Саша, дай мне уйти!
Саша извинился и с глубоким вздохом встал с импровизированной скамейки. Как-то сразу стало ещё холоднее, а оттого грустно и одиноко. Если бы мужчина догадывался, как сильно я его жажду, он не посмел бы так просто отодвинуться и оставить меня с отчаянно бьющимся сердцем. Но зачем? Я — инвалид, а он — здоровый во всех смыслах. Что ему дать может такая, как я? Я не думаю, что Саша — легкомыслен, а потому не восприняла его поступок как жалость или насмешку. Если я хоть что-то смыслю в характерах людей, Александр — человек трезво мыслящий и дающий отчёт своим поступкам.
Я встала вслед за Александром, и мы направились обратно к дому. За разговорами и всем прочим пробежала пара часов, и дабы совсем не переполошить своих друзей долгим отсутствием, надо было возвращаться. С Сашей мы говорили обо всём, что угодно, но о недавно произошедшем не заговаривали ни он, ни я. Как-то само собой получилось, что беседа вновь коснулась прошлого, и я спросила о том, что так терзало меня с момента нашего первого разговора, а именно: что было человеку, виновному в автомобильной аварии, в которой погибли его жена и дочь. Финал оказался банальным и довольно-таки предсказуемым. За рулём машины, протаранившей автомобиль Александра в тот злосчастный день, сидел сынок какого-то местного чиновника. Парень ехал с пьяной вечеринки и не справился с управлением. Выбор у него был невелик. Можно было резко вывернуть руль, тем самым направив смертельный удар на остановку с находящимися там людьми, но поступи водитель так, жертв катастрофы было бы гораздо больше. Поэтому оставалось только одно — не предпринимать вообще ничего и позволить судьбе совершить «чёрное дело», унеся жизни близких Саше людей. Люда была воспитанницей детского дома, и не имела никаких родственников, кроме семьи Саши. У тёти Веры вследствие трагедии случился сердечный приступ, и её с диагнозом «обширный инфаркт» увезли в больницу. Дядя Вася слёг с инсультом. Поэтому хоронить женщину и умершую спустя две недели девочку было некому. Свёкор заплатил, кому следует, чтобы всё прошло достойно, но проститься с погибшими никто из близких не смог. За жизнь Саши в это время боролись в Подольске лучшие хирурги. Папаша-чиновник отвалил огромную сумму, дабы замять неприятность сына, и тот отделался штрафом за вождение автомобиля в нетрезвом виде. Что делать, подобный случай не первый и, увы, не последний.
Саша, в свою очередь, поинтересовался, как случилось, что я невидящая. Хотя я особо не комплексую из-за отсутствия зрения, всё же неприятно всякий раз говорить на эту тему. Однако откровенность за откровенность. Вкратце я поведала Александру непростую историю собственной жизни и как по халатности врачей лишилась одного из органов чувств.
Под дачными окнами мы простояли, пока одна из моих подруг не вышла и не разогнала нас по домам. Окно её комнаты выходило на улицу, и наши разговоры мешали уснуть. Наскоро попрощавшись друг с другом, мы расстались. Я сожалела, что проститься нам помешали, и чувствовала некую недосказанность. В обоих сердцах сегодня вспыхнуло нечто очень важное, какое-то пламя доверия и взаимопонимания, но мы постарались его потушить чем-то земным и обыденным, не дав разгореться и увлечь, поддавшись страсти. Возможно, мне нужно было просто отдаться течению событий и отпустить внутренние тормоза, но я посчитала мучением присваивать нашим отношениям статус временности и обыкновенности.
Вместе с подругой мы вошли в дом. Мне хотелось наутро встать пораньше, чтобы погулять в полном одиночестве по ещё спящей деревне и насладиться такими прекрасными выходными и шикарной летней погодой.

5

Бесконечное звёздное небо! Как раньше, в относительно далёкой юности, любила я ночами гулять в твоём загадочном и таинственном свете по небольшому посёлку! Сейчас же, увы, не вижу ни ковшиков Большой и Малой Медведицы, ни латинского вида Кассиопею, буквой W располагающуюся в центре прямо над моей головой!
Находясь у своих друзей на даче в этот уик-энд, я решила прогуляться по улицам небольшой деревушки, населённой дачниками-любителями овощного взращивания. Местами тут жутко и страшновато, но бояться мне было нечего, поскольку здесь я бывала не раз, да и народ уже несколько привык, всякий раз видя не совсем обычную гостью. Мне очень хотелось ранним утром, пока обитатели дома, пригласившие меня на эти выходные, спят в своих тёплых кроватях, вволю надышаться свежим воздухом и принять так называемую лунную ванну. Да и причины для моего уединения были весьма определённые — о многом мне хотелось подумать и не меньше понять и осознать.
Возвратившись накануне вечером с прогулки, я прошла на кухню налить себе чашечку кофе в надежде, что напиток меня согреет и несколько успокоит. Получив пару раз нагоняй за излишнюю шумливость под окнами, я старалась как можно тише активничать ложкой по кружке и сочла за благо уйти в комнату, приютившую меня на эти выходные. Осушив посудину до последней капельки крепко сваренного кофе, вместо спокойного биения жизненного моторчика ощутила внутри бешено колотящееся сердце и не нашла ничего лучше, нежели просто лечь и попытаться уснуть. Но вот только поспать мне так и не удалось! Проворочалась с боку на бок несколько часов, показавшихся целой вечностью. Поняв, что бессонница не отключит моё сознание даже на мгновение, на ощупь выбралась из спящего дома, рассчитывая, что на улице будет гораздо легче, по крайней мере, не так жарко и душно.
Дома у себя практически всё время сижу в четырёх стенах и гуляю редко, так как четвёртый этаж отнюдь не располагает к частым выходам, а отсутствие лифта — к подъёму. Внутри помещения я двигаюсь достаточно проворно, в то время как на улице, в месте, где отсутствуют стены и опоры, перемещаюсь крайне медленно и нерешительно. Понимая, что подобная свобода представится ещё нескоро, я вдохнула полной грудью свежий деревенский воздух.
Словно птицы, попавшие в силки, мысли мои то и дело метались и отчаянно боролись со рвущимся от безысходности сердцем, которое чуть не выпрыгивало наружу, ища логику в происходящем. Небо, к которому я взывала в тщетных попытках понять «как?» и «почему?», лишь холодно и равнодушно молчало. Никто в мире неспособен был отчётливо ответить мне на бесчисленные «зачем?» и «для чего?» За что меня так невзлюбил Господь, что послал в жизни такие тяжкие испытания? Иногда мне кажется, что Его просто нет, раз существует такая несправедливость. И речь не только обо мне. Каким непростительным грехом заработала маленькая девочка, которой не исполнилось и двух лет, такую ужасную смерть? А её мама, что сделала она? А сам Александр разве заслужил подобную участь? И что успела натворить я за свои неполные 20 лет? Разве всё это нормально и естественно? Нет толку от многочисленных вопросов, ответа на них всё равно никогда не получить! Самое главное сейчас — определиться, как мне поступить с бьющими под дых эмоциями, продолжать ли долее мучить себя, пытаясь удержать галопом скачущий адреналин или поддаться порывам страсти и доселе дремавшему чувству нежности к мужчине.
Вопреки всем ожиданиям, свежий ночной воздух не принёс облегчения. Все попытки рассуждать логически и здраво ни к чему хорошему не привели. Душевного равновесия так и не наступило. Усмирить тревожно бьющееся сердце никак не получалось. Походив по улицам сонной деревушки, возвратилась к дому. Устав от бесконечных споров с собой, присела на лавочку во дворе. Однако покой не спешил обуздать клокочащие эмоции. Противоречивые чувства продолжали терзать измученное сердце, приводя свои «за» и «против». Нескончаемая борьба становилась просто-таки невыносимой! Где взять сил не сойти с ума? «Как же поступить?» — то и дело задавала самой себе мучительный вопрос. «Позволить себе плыть по течению, не думая о последствиях?» — кажется, что это легче всего. «Но нет! — тут же возражала другая «я», — А как же твои жизненные принципы? Александр — молод, он ещё может обрести своё счастье с женщиной, которая родит ему ребёнка». «А как же ты? Разве не заслужила любви сама? Брось, не стоит швыряться тем, что идёт к тебе в руки. Да, пусть это и будет временно, зато реально!» — продолжалось эгоистическое нашёптывание. Чтобы прекратить внутренний диалог, встала. Организм, истрёпанный непростыми ночными думами, требовал отдыха. Согласившись с пословицей, что утро вечера мудренее, вернулась в спящий дом.
На дворе занимался рассвет. Конечно же, никакой мудростью и не пахло. Изрядно устав не только морально, но и физически, провалилась в беспросветную бездну сновидений. Морфей не посчитал нужным напрягать и без того уставшую женщину, а потому спасительный сон был тихим и спокойным. Шум проснувшихся друзей не достигал спящую. Позавтракали они без меня. Пробудившись к полудню, перехватила быстро пару бутербродов с чаем, сидя на кухне в полном одиночестве. Еда показалась какой-то пресной и безвкусной. Голова просто раскалывалась на части, и не только по причине всенощного бдения и позднего подъёма. На всякий случай выпила пару обезболивающих таблеток, слабо веря, что это поможет. Казалось, будто засыпала только для того, чтобы с наступлением дня продолжить заниматься самоедством с ещё большей силой. Мысли толкали одна другую, ворочаясь с места на место. Стало очевидно, что летние каникулы прекратились, толком так и не начавшись. Честно говоря, я жалела, что сюда приехала, нервное напряжение готово было в любую минуту спровоцировать на необдуманные действия. Поступи я так или эдак, все равно буду потом страдать и жалеть. Сознание таяло и пыталось всякий раз нежно проникнуть в сердце, вливалась в него, точно черная, наэлектризованная струя. Моё существо завораживающей тьмой проникало в вены и скапливалось у основания позвоночника, готовое в любую секунду со страшной силой выплеснуться на поверхность.
Как бы то ни было, решила: будь что будет и присоединилась к приятелям, весело гомонящим на улице. Видя мою отрешённость, некоторые из них попытались разговорить молчунью, но приметив прострацию подруги, скоро отстали, переключившись на более интересные занятия.
Воцарившееся в какой-то момент молчание оказалось неспособным отвлечь от грустных размышлений, и только заслышав прямое обращение, я откликнулась на голос человека, послужившего им причиной. Судя по всему, Александр стоял перед воротами дачи, не заходя на территорию, где в беседке, разговаривая полушёпотом, компания друзей поедала сочный арбуз. Встав со скамейки, я медленно направилась в сторону Саши, чувствуя на себе его пристальный взгляд. Друзья продолжали общаться друг с другом, не зацикливаясь на уходе приятельницы. Подойдя к мужчине, услышала мягкое «Привет!». Звук его голоса вернул меня на землю, рассеяв мглу, в которой я пребывала с момента нашего расставания. Магия его тембра была сродни свету лампочки, к которой устремлялось всё естество, словно неразумная бабочка. Правы те, кто утверждает, что отсутствие одного органа чувств усиливает другие, обостряя их и делая более восприимчивыми. Нечто подобное я испытываю в отношении запахов, а то, насколько сильными и мощными были ощущения при поцелуе с человеком, в которого, похоже, влюбилась по уши, вовсе не поддаётся словесному описанию. А голос! Какое маленькое значение придаёт ему зрячий человек! Этот инструмент, данный Господом, своими интонациями, кажется, может проникнуть в каждую нервную клеточку и своей волшебной игрой заставить петь и плясать всё внутри, составляя гармонию телу.
— Как ты себя чувствуешь? — хрипловатым голосом поинтересовался Саша. Быть может, то было следствием лёгкой простуды, полученной накануне. Кажется, что вечер не был чересчур уж холодным, но мало ли что.
В смущении от царящей кругом тишины, подозревая, что являюсь центром внимания не только для Александра, но и для находящихся поблизости ребят, ответила:
— Всё хорошо!
Странные электрические потоки один за другим устремлялись вверх по ногам, даря необычайную полноту чувственного удовольствия. Выпусти я этот разряд на волю, его сила мгновенно уничтожила бы стоящего рядом мужчину. Понятия не имею, были ли наши ощущения взаимными, но я вполне определённо чувствовала языки пламенной страсти. Переполняющие сердце эмоции взывали о выходе наружу. Лишь ценою огромных усилий удавалось сохранять спокойствие. Вряд ли мой прерывистый ответ говорил о полном порядке, но кажется, Саша не обратил никакого внимания ни на интонацию, ни на выражение моего лица. Думается, что оно могло в это мгновение сказать гораздо больше тысячи слов.
Очень интересно мысленно представлять внешний вид собеседника, рисуя его в своём воображении, ориентируясь только по голосу. Фантазия подсказывала, что Саша высокого роста с атлетической фигурой. Ещё бы, ведь он бывший военный, а именно такими они виделись мне — сильными и уверенными. Поскольку в интонациях голоса иногда проскакивали металлические нотки, взгляд мужчины должен быть решительным и властным. Александр совершенно определённо представлялся светленьким. Такой мягкий, с оттенками нежности и ласки, тембр мог принадлежать только блондину. Прикосновение дополнило бы образ, но я боялась позволить себе подобную вольность, хотя, конечно, безумно этого хотела.
В отличие от Саши, сама я жгучая брюнетка с карими глазами и смуглой кожей. Никогда не считалась чересчур худощавой, но и к толстушкам не принадлежу. Для своего роста вполне нормальная. Причёска — коротенькая, волосы подстрижены аккуратной шапочкой. Считаю, что основное достоинство женщины — её причёска, а потому слежу за своими волосами и регулярно посещаю парикмахерский салон, вовремя подстригаю их, но никогда не окрашиваю.
Александр хотел о чём-то серьёзно поговорить, но, разумеется, сейчас время и место не располагали к такой беседе. Он пригласил меня на свидание вечером, успокоив, что разговорами оно и ограничится. Конечно, я ни словом не обмолвилась, что не хотела бы повторения вчерашнего, но он сам догадался привести этот аргумент, придав ему вес и значение. Молча согласилась, одновременно чувствуя нарастающее волнение и тревогу. Условившись, что он зайдёт за мной часиков в восемь, мы расстались.
Недолгий разговор с соседом погрузил в ещё большую задумчивость. Зная любопытство девчонок, можно было предположить их нездоровый интерес к происходящему. Тем не менее, вздохнула с облегчением, поняв, что расспрашивать меня никто ни о чём не собирается. По всей видимости, они сочли уместным воздержаться от каких-либо комментариев. Ребятам, вообще, всё по барабану, развитие моих отношений с кем бы то ни было их вовсе не касается. В принципе, сегодня всем было не до меня, и уж тем более, не до моих сердечных переживаний. Каждый был озабочен предстоящей встречей. Из кухни то и дело доносились голоса подружек, а в воздухе витал аромат жарящегося мяса.

6

«Да, конечно, хорошо иметь домик в деревне, — любит говаривать один мой замечательный друг, — но сие удовольствие ко многому тебя обязывает». Не спорю, утверждение верное и даже необсуждаемое, но я-то в эти выходные была не принимающей стороной, а, напротив, отдыхающей гостьей в доме своих друзей в уютной и сказочно прекрасной деревушке.
Моя коробочка была переполнена впечатлениями, даже слишком. Думаю, что нынешний отдых останется прочной занозой, и не только в моей голове. В эмоциональном плане волны настроения не просто били по бортам моей лодчонки, но и порывистыми ударами норовили опрокинуть её набок, стараясь похоронить меня в водах отчаяния и безнадёжности. И, Господи, как я могла усомниться в Твоём существовании, ведь столько раз Ты доказывал мне Свою любовь и милость. Я обязана Тебе тем, что осталась живой после варварского вмешательства людей, считающих себя специалистами в нейрохирургии. Конечно, сердце моё ещё долгое время будет кровоточить и стонать от полученного удара. Боже, дай мне забыть этого человека, не вспоминать его нежных и ласковых рук, волнительных поцелуев, не помнить звуков голоса, не чувствовать обжигающих прикосновений прерывистого дыхания на коже.
Зашедший за мной вечером Александр, распространяя аромат мужского парфюма, бережно подхватил меня под руку, помогая спуститься со ступенек дачи. Местность не предоставляла богатого выбора направлений для прогулки, поэтому мы отправились хорошо знакомым маршрутом по дороге, ведущей к окраине деревни. На нашем пути встречались редкие прохожие, спешащие по своим делам. С некоторыми из них Саша здоровался и, по всей видимости, приветственно кивал, так как слышалось ответное «Здравствуйте!». Помня о прохладе, которая своими лапками пробегала вчера по моей спине, я попросила у подруги кофту, да и на плечах Александра был завязанный рукавами свитер, шерстяной и, очевидно, очень тёплый.
Не догадываясь, о чём может быть наша предстоящая беседа, я шла, мысленно молясь и призывая внутренние силы справиться со всем, чему угодно будет случиться. Выбравшись за пределы деревни, мы присели на то самое поваленное дерево, на котором устроились отдыхать накануне вечером. Вчера тропинка показалась мне очень длинной, о чём не преминули дать знать уставшие от долгой ходьбы мышцы ног. Сегодня же они, как и их хозяйка, пребывали в тревожном ожидании неизвестности.
По дороге мы говорили на всякие отвлечённые темы, однако я понимала, что не ради пустой беседы Саша привёл меня в это уединённое место. Всё было относительно спокойно до тех пор, пока разговор не коснулся того, что произошло вчерашним вечером. У каждого из нас в прошлом были отношения с противоположным полом, удачные и не очень, поэтому не сам поцелуй смутил нас обоих, а та сила, с которой нас потянуло друг к другу. Оказалось, что нынешней ночью не я одна бодрствовала и пила обжигающий кофе. Александр тоже не спал, размышляя о случившемся. Увидеть меня гуляющей ему, вероятно, помешал высокий забор. Он отлично понимал, что наступающий день — последний и венчает моё пребывание в деревне, после встречи с друзьями я уеду и, быть может, мы больше не увидимся, по крайней мере, в этом сезоне.
Саша умолял меня остаться и погостить в его большом доме, неоднократно повторяя, что между нами ничего не произойдёт, если я сама не захочу. Возможно, он искренне верил в то, что говорил, однако я сама не могла за себя поручиться, оказавшись на протяжении нескольких дней под одной крышей наедине с симпатичным мне человеком, в которого ещё и втюрилась по самую маковку. Видя выражение моего лица, не сулящее положительного ответа, Саша принялся неистово целовать меня, беспорядочно и сумбурно. Глаза, щёки, губы, шея. Не было ни единого миллиметра лица, которого не коснулись его умоляющие губы. В какое-то мгновение я осознала, что с не меньшим пылом, со всей страстью, на которую способна душа женщины, отвечаю мужчине. Казалось, наше безумие длилось целую вечность, пока, осознав происходящее, мы не разомкнули объятий. Однако Александр не выпустил меня из кольца своих рук, продолжая нашёптывать на ухо ласковые и нежные слова и гладя мою спину. Сердце моё, словно бешеный заяц о лесной пенёк, колошматило на пределе возможного, каждую секунду угрожая выпрыгнуть наружу. У меня было такое чувство, что не успокоюсь, по крайней мере, до тех пор, пока буду оставаться прижатой к его груди. Для верности я вовсе отвернулась и стала поправлять сбившуюся одежду. Саша продолжал обнимать меня сзади, его горячее дыхание возбуждающе щекотало мой затылок и плечи.
— Прошу тебя, не говори «нет», подумай! — прошептал Александр, с явной неохотой отступив в сторону и отпуская меня, решительно собирающуюся покинуть его компанию.
Я боялась заговорить, прекрасно понимая, что любые слова выдадут с головой все мои внутренние ощущения и чувства. Паническое состояние подстёгивало спасаться бегством прочь отсюда и торопило скрыться за надёжными стенами светло-зелёной дачи. Переполнявшие чувства мешали адекватно мыслить и соображать. Не остановись мы вовремя, дороги для отступления не было бы. Нет, нет! Быстрее! Ещё мгновение и от моего прежнего духовного равновесия не останется и пяди устойчивой и непоколебимой суши, по которой я ещё смогу выбраться из тупикового болота разгулявшихся эмоций!
Саше не оставалось ничего другого, как проводить меня до дома. По дороге к даче он пытался заговорить со мной и убедить не уезжать так скоро, приводил какие-то аргументы, но я не была способна их воспринимать. Кроме звона в ушах и невообразимой какофонии звуков, в голове ровным счётом не было ничего. Мужчина с надеждой в голосе попрощался и наконец оставил меня в покое. Затворив дверь, я прошла в свою комнату. Внезапно пришло решение не дожидаться праздника в дружеской компании и ещё до полудня убраться из деревни. Понятно, что мне стало уже не до веселья. Слышать радостный смех и принимать участие в общем мероприятии было выше моих сил. Представив, какое недовольство вызовет моё желание уехать, я лишь горестно улыбнулась. На этот раз бессонница не посмела о себе заявить, а потому я погрузилась в чёрную мглу сна, не менее тёмную, нежели та, что переполняла меня изнутри.
Сквозь сон я слышала, как подъехали остальные ребята со своими семьями, но была не в состоянии присоединиться к ним в гостевой комнате. Поскольку было уже поздно, приехавшие быстро рассредоточились по местам и угомонились. По крайней мере, в своём беспамятстве я была далеко от земли и от источника душевного терзания.
Утром, едва дождавшись пробуждения пригласившего меня хозяина дачи, я огорошила его новостью о срочной необходимости отвезти меня восвояси. За что я люблю своих друзей, так это за то, что они никогда не задают лишних вопросов. Надо, значит надо! Даже не позавтракав, Сергей положил в багажник сумку с вещами и помог мне занять место на заднем сиденье. Я опасалась, что бегство моё будет замечено соседом напротив, но, слава богу, отъезд наш мало кто видел.
Моему грустному настроению созвучно было и небо. Погода на улице как-то вдруг резко изменилась. Поднялся северный ветер, мгновенно стало холодно и неуютно. По словам приятеля, надув от обиды губы и нахмурив свои косматые брови, тёмно-свинцовые тучи каждую минуту готовы были вот-вот захныкать и разразиться неуёмными рыданиями. Ужасно хотелось в тепло родной квартиры, поближе к повседневным делам и заботам, к относительному спокойствию. Отчаянно верилось, что домашняя обстановка поможет навести порядок в хаотическом раздрае эмоций.
На следующее утро позвонила подруга, побывавшая вместе со всеми на даче. Её восторги относительно прошедших праздничных выходных буквально зашкаливали. Естественно, поинтересовалась она и причинами моего внезапного отъезда. Несмотря на годы нашей дружбы, мне не хотелось посвящать её в свои нелёгкие душевные переживания. Как бы между прочим Оля сообщила, что накануне в гости к ним заглянул Александр и интересовался мной. Узнав, что я уехала ещё ранним утром, сильно расстроился и, хотя друзья приглашали его остаться праздновать с ними, ушёл, не позабыв при этом записать номер моего мобильного телефона.
Господи, неужели это ещё не всё…