Молодой поэт

Летает перо, оплетая словами лист, покорно и чутко служа молодой руке. Поэт безымянный, безмерный идеалист, опять аккуратно строку уложил к строке. Задумчиво хмыкнул, улыбка мелькнула чуть, когда перечитывал то, что сейчас писал. Он верит, что видит вещей потайную суть и может проникнуть в природу любых лекал.

Однажды в ночи заглянула на огонёк огромная Кошка, чернее полуночной тьмы. Поэт утомился, не спал - но уже прилёг. Она подошла, поднеся аромат зимы: метель набросала на мех щедрый снега слой. Поэт, не смутившись, её пригласил к печи. Сейчас не до глупых делений на «свой-чужой», тепло нужно каждому в этакой злой ночи.
- Как странно, - при этом он тихо пробормотал. - Я помню квартиру и то, как ложился спать. А здесь, за окном, за пургой - силуэты скал.
Вдруг Кошка сказала:
- Ну как бы тебе сказать...
Он вздрогнул, но всё же сдержался, не подал вид. Она так ехидно прищурила правый глаз:
- Тебя всё равно далеко не твой мир манит. А этот отлично подходит для встреч как раз. Ты так беспокоен, - сказала она затем. - Но что же тревожит тебя, молодой поэт?
- Тревожит меня бессистемность любых систем, порядок, которого вовсе в природе нет. Вот здесь и сейчас - это сон или явь?
- А что? Тебе станет легче, узнай ты всё так, как есть?
Поэт не ответил. Он думал сейчас о том, как ветер снаружи гоняет метели взвесь.
- Скажи, - Кошку вздрогнуть заставил он, внезапно нарушив молчание и привстав - Я верю, что это - да шут с ним - всего лишь сон! Но мир этот есть в бесконечности. Я не прав?
- Вот ты говоришь «бесконечность», но ты бы знал, какая огромная бездна лежит за ней! В ней нет ни начала единого у начал, как нет и конца ничему - километров, дней...
Поэт покачал головой и в ответ сказал:
- Ты в ней не была. Ты не знаешь её сторон. В ней есть и хорошее, - мерить шагами стал он комнату, мыслями дерзкими распалён. - А всё же, представь, несмотря на конец времён, своя Бесконечность есть и на моей руке! - Кольцо показал золотое на пальце он. А Кошка кивнула: «Не спорила так ни с кем».
А он продолжал: о природе добра и зла, о сущем и вымысле, вечном и барахле. Не перебивала она - долго слушала и ждала, когда догорит огонёк на его столе. И вот, наконец, стала гаснуть уже свеча, всё тише слова и всё дольше разрывы пауз. Немного спустя, он вздохнул, а потом молчал. И в этом молчании был бесконечный хаос.
- Мальчишка, нашедший в стихах... а, не всё равно? Ну что ты такое? Признайся себе хоть раз.
Поэт отвечал:
- Да, всего лишь мальчишка, но я Смерть уболтать умудрился на целый час!
И Смерть, улыбаясь, сказала ему: «Туше!». Поэт усмехнулся, и в кресло присел поспать. Теперь всё спокойно и ясно в его душе: вот явь, а вот - сон. И о чём же ещё мечтать?

Качается пламя - горит на столе свеча, и спит беспробудно с тех пор молодой поэт. И смерть, пристрастившись, признаться, к его речам, сидит в изголовье. Молчит много-много лет.