Узкий круг судеб 3

                3.   Лариса.

                Я невольно вспомнил наше первое знакомство с Ларисой, когда мы с Валеркой пришли устраиваться работать на летний сезон в экспедицию  петраграфической лаборатории Геологического института, отправлявшуюся в очередной раз на Восточные Саяны. Лариса произвела на меня впечатление приветливой и веселой женщины, в которой, тем не менее, чувствовался твердый и немного властный характер.
                «Хлюпиков среди вас нет? - спросила она, приглядываясь к нам, и улыбнулась, -  Работа  тяжелая. Три с половиной месяца будем в горах одни. Без вертолета к аэродрому не выбраться. У него будет всего два рейса: в июне — на место нашей базы, в сентябре -  обратно на аэродром в Верхней Гутаре. Маршруты каждый день почти без выходных, чтобы не скучать от безделья» . Она снова улыбнулась, взглядом еще раз оценивая нас.
                Мы заверили, что представляем характер работы и с детства занимались спортом. «Это хорошо! - сказала Лариса, - Мы с Юрием Михайловичем тоже спортом много занимаемся летом, когда лазаем по склонам в Саянах. Хотя, говорят, умный в гору не пойдёт». Она звонко засмеялась и посмотрела на своего  соседа по кабинету,  немолодого сухощавого мужчину в очках, который представился как научный руководитель темы по изучению расслоенных интрузий, обогащенных магнетитом.  Лариса же, как оказалось, уже второй год  назначалась начальником экспедиции и отвечала за её снабжение, экипировку и набор временного персонала.
                Видимо, я и Валерий им понравились. «Идите к начальнику нашей лаборатории Черепанову — он сидит в соседней комнате. Пусть он с Вами поговорит и подпишет ваши заявления.. А от него отправляйтесь оформляться в отдел кадров. Я сейчас ему позвоню» - сказала Лариса и пожала нам руки. Рукопожатие было крепкое.
                Позднее я и Валера узнали и другие грани её натуры. Лариса была превосходная рассказчица. Она колоритно и с юмором могла часами описывать интересные случае из её геологической практики, пересказывать множество прочитанных ею художественных книг и просмотренных театральных спектаклей. Она любила театр, так же как и кино. Но, по её словам, в театр она предпочитала ходить одна, чтобы ничто и никто не отвлекали её от просмотра. А вот в кино — обязательно с кем-нибудь: не выносила одиночества в кинозале. Рассказывала она о чем-то интересном всегда с каким-то упоением. При этом на её чуть полноватых щеках появлялся румянец, а несколько выпуклые голубые глаза становились еще больше. Про такие глаза один американский писатель сказал: «Это душа рвется наружу».
                Рассказывая или смеясь, она встряхивала коротко остриженными волосами, отчего в палатке, где мы ночевали, разбив лагерь по прилёте на место, становилось еще светлее, хотя вечером в ней уже  горела свечка.  И в маршрутах она, какой бы не был утомительный путь, взбадривала попутчиков разговором о самых разных вещах. Она не любила молчунов около себя. Может быть поэтому она и выбрала в напарники болтливого и всегда веселого Валерку, который был легким собеседником. Признаться, мне было комфортнее в маршрутах  ходить с более молчаливым и скромным Юрием Михайловичем, которому, впрочем, рассказов о своем долгом геологическом опыте тоже было не занимать.
                Тем не менее, Лариса и на  фоне этого многоопытного  маститого ученого казалась исключительно талантливым и многогранным человеком. Она начинала учебу в Университете как будущий биолог. Но потом устроилась на работу в Геологический институт и перешла на вечернее отделение геофака. В свои 28 лет она была уже квалифицированным и эрудированным петрографом.  Осенью того года она должна была поступить в аспирантуру, набрав за годы работы в Саянах материал для диссертации.
                Как и многие молодые женщины, она была откровенна в деталях своей жизни и любила рассказывать о себе. Помню, она говорила, что была очень застенчива в юности и сидела в вагоне метро всегда с закрытыми глазами,чтобы её не смущали  взгляды посторонних людей, севших напротив. Но потом жизнь и работа в геологии закалили её характер: она научилась быть и обаятельной, и  непреклонно жесткой при отстаивании интересов дела. Благодаря её умению находить общий язык с самыми суровыми снабженцами,  небогатый по тем временам пищевой запас экспедиции, состоящий в основном из мешков картошки, черных и белых сухарей, банок со сгущенкой и тушенкой, пополнился рыбными консервами и даже двумя банками красной икры для праздничных дней
                Отчаянная смелость, видимо, была у ней в генах. Дмитрий Михайлович смеясь говорил, что Лариса одна полезла бы без страховки на Эверест, если бы было надо или позволили. Она в подтверждении весело рассказывала   об опасных инцидентах на маршрутах, которые она успешно одолела. А современной страховкой в те времена геологи, тащившие за плечами тяжелый рюкзак, а в руках молоток, еще не пользовались. Ручка молотка была лучшим тормозом при спуске со снежников или при скольжении с крутого склона.
                Следует еще сказать, что Лариса только что впервые вышла замуж и, видимо, была счастлива в браке. Муж, по её словам, был намного моложе, но  разница их лет не смущала её, как это присуще многим  женщинам. Она говорила о своем муже как о настоящем мужчине, который носит её если не на руках, то на шее уж точно, делая физические упражнения по утрам: он много занимался спортом и был силен, как бык. Кроме того, она очень ценила в нем любовь к литературе и широкую эрудицию.
                Всё это проносилось в моей голове, когда я подходил к неподвижно сидевшим на склоне людям...


                Продолжение по ссылке:

                http://www.stihi.ru/2016/06/02/5160