Не в прок

 Когда случилось горе, родственники были далеко. Дом Екатерины вмиг осиротел. Жила она после смерти мужа с таким же одиноким, но ушлым и выпивающим мужиком, с которым никто из родни не хотел общаться. В сравнении с деловитым и работящим дедом Алексеем, Михаил являл из себя жалкое подобие бывшего мужа Екатерины.
 Когда тело пожилой женщины после аварии увезли в морг, Михаил вернулся в дом, почувствовав себя хозяином. До приезда родственников времени было предостаточно, так что на пару с соседкой Веркой и её мужем - алкашом Саней они придались горю, подбирая запасы спиртного в доме и погребе. Пока мужики опорожняли под пьяные бредни очередную бутыль домашнего вина, Верка выгребала из шкафов всё, что Екатерина наживала всю свою трудовую жизнь. Таская добро через калитку в огород, она воровато озиралась по сторонам и сетовала, что в прошлый загул муж пропил тележку.
 К утру в доме осталась скудная мебель и пустые шкафы.
 Михаил спал ,не раздеваясь, на мягкой перине. Проснулся он от-того, что кто-то тряс его за плечо. Ничего не понимая, он открыл глаза и увидел заплаканную женщину. "Припёрлись...", - подумал он, узнав в женщине дочь Екатерины.
 После похорон в дом переехала внучка Екатерины - Ирина, указав сразу же на дверь Михаилу вопреки уговорам всей его родни. Вместе с сёстрами Михаил пытался предъявлять какие-то права на дом, но Ирина припомнила ему пропитые медали, ордена и именные часы деда и вышвырнула за ворота чемодан с его грязным бельём.
 Пришедшим в дом на поминки соседям было удивительно, что Ирина молчала об исчезнувшем имуществе бабушки. Соседка Верка пыталась заговорить на эту тему с молодой женщиной, но та лишь напомнила слова Екатерины "Дай нам, Господи, давать, а не просить". Бабы за столом шептались, мол, покойник своё заберёт...
 Через три месяца после похорон всё та же вездесущая Верка сообщила Ирине, что Михаил помер в коммуналке, захлебнувшись собственной блевотиной. Ей не терпелось обсудить с Ириной новость и под разговор занять десяточку на самогон, как раньше брала в долг у Екатерины. "Бог шельму метит", - только и проронила Ирина.
 Через пол-года Верку мёртвой нашли в соседнем бараке у любовника. Она лежала голая в подъезде с синим от сердечного приступа лицом.
 Прибежавший муж её Санька, молча постоял над телом жены и тихо ушёл. Хоронить он её отказался, так что погребена Верка была в общей могиле с местными бомжами за государственный счёт. А через месяц Санька  повесился в собственной бане.
 
 Спустя год после смерти бабушки Ирина справила памятники деду Алексею и бабушке Екатерине, похороненным рядом.