элегия для Саши Николаенко

Опять гуляет нечисть по дворам.
Сочельник страшен, улицы пустынны. 
Пчелиный зуд бежит по проводам.
Смола стекает по бокам невинных
Скрипичных арок. Ложечкой фагот
Мешает свет. Рождественские окна
Пускают просинь неба в оборот,
Из белых нитей день ещё не соткан,
Но снег на ставнях описал петлю,-
Челнок луча плывет по хрусталю.

Дрожат смычки. В опалине двора
Как заключенный, черный ворон ходит:
Туда-сюда, опять туда-сюда.
А в комнатах натоплено - жара,
Сияет самоварная гора,
Горит лампадка. Ходики на взводе
Выстукивают слово «ма-е-та»,
И тает свет, и входит темнота.

И на каком-то траверсе отвесном,
Уже хмельном немного от тоски,
На простыни просыпалась телесность,
Цветущий вереск - веточки тонки,
И мы губами ягоды-веснушки
Прилежно собираем в туески,-
Язык разбухший, пересохший рот.
И вмятина, как будто на подушке,
Невидимый, лежал Чеширский кот:
Свидетель наших антигравитаций,
Бедняга разучился улыбаться.

За каждым сотрясением - обвал,
Закинутая к небу голова,
Конвульсии сплетающихся пальцев
Сметали на пол мятые слова,
И каждый жест,- нелеп и угловат,-
Дарил лучистой нежности полоний,
Когда я к остывающей ладони,
К её изнанке влажным лбом приник,-
Когда приличье подавило крик
И в уши пульс о вечности долдонил.