Космогоны. Фантастическая поэма. Главы XV и XVI

       XV. РЮМКА ЧАЮ
(доводы рассудка, продолжение)

1.
Я верю в благо катастроф,
Где гибель — там уже рожденье,
Был динозавр, а стал Христос
И даже — светопреставленье.
Религий сгинул атавизм,
Мужают физики законы
Ты говоришь мне — дарвинизм,
А я толкую: мю-мезоны! 139*
 
2.
Сменяются картины мира —
         круговорот больших систем,
С механистической моделью
         мы распрощались  насовсем.
Потом динамика Максвелла
Все описала, как умела,
Но вводит Планк фотона квант,
И вот вам — новый фолиант,
Механика на дробных квантах,
О прошлом «классики»  судачат,
А волны-электроны скачут,
Как белки на растяжках вантах 140*.

3.
Идеи наплодив лихие,
Ломает физика препоны,
Но подминая все законы,
Бушует Дирака стихия. 141*
В ней вакуум - сплошное поле
Из виртуальных перемен,
Которые "Свобода воли"
И... "обратимый феномен"               
Вот «Десять в минус
          тридцать третьей» -
Пространства временная щель.
Пролезть в неё бы неофиту,
            какая роль, какая цель!
Но кто-то снова лезет в драку,
Смывая знаки Зодиака.

4.
А как же Разума двойник,
          как эту глобулу Сознанья,
Не искажая Мирозданья,
Ввести в летящие поля,
Где, ускоряясь от нуля,
Превысив света постоянство.
Проникнет в «щёлочки
                пространства»?
Моя-то в чём сегодня цель?
Нужна абстрактная модель,
Как в «щелях» выжить
                мю-мезону 142*,
И я подался... к Ветрогону.

5.
Мой друг  -
           ценитель строгий слога,
Любил старинные стихи,
Как Лютер истинного бога,
Как человек свои грехи.
Ему даровано юродство,
В науке - странника сума,
Души изящной благородство
И бездна тонкого ума.
Но эта тяга к фанфаронству
и простоватости печать
Вводила многих в заблужденье,
их приходилось выручать,
И обходили эпигоны
Владенья сира Ветрогона.

6.
- Что за нуждишка,
                все про то же?
Опять ты со своею рожей?
             Ну а с какою канителью?
Фотонно-лазерной моделью?
С пучком-присадкой Гравимонов
Для гравипушки  Вариона?
Не угадал про Варион?
Тогда, приятель, миль пардон,
- Послушай, Ветер, выручай,
Зашёл я так вот, невзначай,
- Ишь, «невзначай»!
                Хошь рюмку чаю?
Да выручаю, выручаю,
Абстрактно мыслить - ремесло, -
И Ветрогона понесло:
       -  Нужна абстракция?
Изволь, считать умеешь?
                Это - ноль,
Отсутствия он тождество               
«Нигде-никак-никто-нивсё»
- «НИВСЁ»?!?
- «НЕ ВСЁ», —
- Довольно мило, —
Согласен?! «ЧТО-ТО» всё же было? —

7.
Вот Ветрогона «заморочка» -
Круговороты «естества»,
Боюсь взорвётся эта строчка,
Когда не хватит мастерства.
Едва мы взвесили нейтрино –
На очереди - Гравимино,
Поток предсказанных  Квантонов 143*
Во вспышках мощных  Варионов,
           - Фантомы нулевого поля,
Они и есть «свобода воли».
- Что?! Гравимино  есть Квантон?               
Ну и дела — седьмой лептон!
  - Ну да, ведь поле бесконечно,               
Дробится вакуум на «Нечто»,—
  -?! ?! ? -
Не торопись!... И «Антинечто» 144*,
Ну что? Поверишь ты в такое?
Творю весь мир из ничего я,
И вакуум рождает массу
(привет считалам  лоботрясам,
не угодили ваши лбы
на дачу  «Белые столбы»?)
По полной схеме коллапс звёздный 145*
Бывает даже грандиозней.
Опять из видимого «Нечто»
Звезда вдруг схлопнется  в  «Ничто»,
Круговороты бесконечны,
Пространство наше — решето 146*,
Все «щёлочки», да «пузырёчки»,
И поле держат на замочке.

8.
Казалось — бред,
ну, может, «утка»,
Но вот прошёл c десяток лет,
И узнаем мы из газет
   (а это, знаете, не шутка!),
Что нет «Ничто»,
            что всюду «Нечто»,
Его запасы бесконечны,
Что пустоты делима суть,
Нет, Ветрогона не надуть,
Уж он-то точно понимает,
Как массу вакуум рождает.
Но в те года - могу признаться,
Побриты были многих лбы
На даче «Белые столбы»,
(а то ведь начали кусаться!)
А мне и в радость, есть причина,
Раз пустоты идет делёж,
От недостатка Гравимино
Там, в Мегомире, не помрёшь.
И  «тепловая смерть Вселенной» 147*
Изъята будет непременно               
 Из летописи славной века,
Поющей мудрость человека.



     XVI. ДОМ РАЗУМА
(образ мыслей, окончание)

1.
Тут стал я излагать свою
            суть превращения фотонов,
Где виртуальных легионы
Пока невидимых частиц
(как в колесе летящем спиц
на велотреке и дороге),
Мол, в Космосе живут не боги,
Но матрицы
        Вселенских знаний, 148*,
Поля Всевышних указаний,
Их считывают Гравимино,
Или мюонные нейтрино,
Что «Нечто»
                есть информбюро
От Архимеда до Рембо,
От Флавиев и Птоломеев,
До Токомака и пигмеев 149*
(а мы живём, как
                птички в клетке,
и не хотим скакать на ветке),
Что мозг -
          антенна в Мирозданье,
Что там Единое Сознанье,
Что Разум вовсе неделим,
Что человек игрушка-мим,
Модель из плоти и эмоций,
Что без небесных этих лоций
Нам дня на свете не прожить,
Одно есть мимам утешенье –
        себе подобных наплодить.

2,
Мой Ветрогон прищурил глаз, -
       - Спасибо, парень, за рассказ,
Как разложил, ну просто любо,
Набрался, чай, от Скалолюба,
С одной ноги два сапога,
И на мозгах растут рога.
Ты, малый, видно не в себе,
          а и в себе - так толку мало,
Вон вам чего не доставало.
Меня? И тоже в духовидцы?
А как насчёт «святой водицы»?
Махнём? Окрестим Ветрогона?
Я не могу, брат, без разгона,
И ты не очень-то в уме,
А то сыграем в буриме?
Ты мне насчёт «земной неволи»,
А я насчёт заумной роли,
Ты мне о всеинформпространстве               
Я - о научном дилетантстве.               
Ты:  «Разум поля в Мегомире».
Я:  «Идиот на все четыре,
На гравимон, мюон, нейтрино
И на еловую дубину».—
Вы гляньте! Какова программа,
Ну и Акимка-простота!
В герои метит небодрамы,
Сместивши Господа с поста.
Кто научил? Еретик Арий,
Гроза небесных государей?.. 150*

3.
А что? Забыв земное бремя
В космогонической глуши,
Пожалуй, новое дашь племя –
Потомство странницы-души.
Сменив на Гравимоны гены,
На Диск Миров венец Христа,
Заполнишь области Вселенной,
Где для бессмертных  есть места.
Представь:
           ты станешь белым светом,
Волной, частицей и предметом,
А нам, во времени живущим,
Ты духом станешь вездесущим,
До абсолюта будешь знать,
Как нас казнить, и величать,
И приобщать к святому лику
И перехожего калику,
И эрудита-пустозвона,
И прародителя бозона.151*
Ой, сколько мусора, парнишка,
Собрал ты в популярных книжках.

4.
Не спорю, эти виртуалки –
Весьма загадочный курьёз.
Но в самом деле, ёлки-палки,
Зачем уж так уж и всерьёз?
Ну что ты пятишься на небо?
Ну что ты снова на дыбы?
Путёвочку достать тебе бы
На дачу «Белые столбы».

5.
И нёс он дальше в том же духе:
« Представь, пошли в столице слухи,
Что Гравимону-Небосыну
                спонадобилась Катерина
(или Мария — все едино),
                душа Вселенская душе
И непременно — в неглиже,
И вот мы объявляем конкурс
на «Мисс Вселенную» — не слабо?
И голограммою на небо
              мы шлем тебе такую бабу...
Земных своих забудешь дам,
Ты снова станешь моногам
И промысел богоподобный, -
Завыл он голосом утробным,
Залез на стул, потом на стол,
И головой мотал, как вол, -
И промысел укажет путь,
Как жён гулящих нам вернуть,
Как нам без устали плодиться,
А также, промыслом твоим,
        с получки в усмерть не упиться",
Тут Ветрогон сорвался в крик: -
"Да пусть отсохнет мой язык,
Когда с тобою соглашусь!" –
Что дальше он орал? Об этом
           я рассказать вам не решусь...
Браниться с другом закадычным
Грешно, а все-таки - привычно.
Куда бы нас ни заносило,
Как бы ни рвали удила,
Мне сердце друга - до могилы,
Такие, значица, дела.

6.
Я знаю, Ветер не спасует
Пусть «ароматы» и цвета», 152* 153*
А как Сознание? Квантует?
Какая, право, красота!
Психодинамика — наука 154*.
Квантует поле мысль и слог,
И код ритмического звука
Уже выходит за порог,
Соцветья слов перебирает,
Верстает в строки письмена,
Рука моя не поспевает,
Смывает образы волна,
Но мимолётные узоры
Интерференции полей,
Дарят нам яростные споры
И строгие глаза друзей 155*
               
7.
Ей богу, Ветрогон, подумай,
Чем чёрт не станет баловать,-
"Ещё чего, я – вольтерьянец,
На, допивай и топай спать".
Когда ещё не рассвело,
За «рюмкой чаю» я забылся,
А он, язык-то – помело,
По даче бегал и грозился.

8.
И ночью было мне виденье,
Я спал и двигался во вне,
И наступало озаренье,
Как будто бы в глубоком сне
Я проницал свой образ тела
И попадал… в небесный дом,
Вот сделан первый шаг несмелый,
И что же я увидел в нём:
Не тканей нервных сочетанье
И не сосудов русла рек. –
Везде жемчужное сиянье,
Всполохов солнечных разбег,
Решений вспышки, злобы тленье,
Протуберанцы торжества,
Эмоций яростно движенье,
Разгул стихий и колдовства.
Стал слышен цвет
                и звук мерцает,
Забыта боль безвестных лет
И синестезии играют,  156*
Преображая белый свет.
А там, под куполом объёмным,
Нейроны сложные коры,
Роняют свет свой незаёмный,
Как отдалённые миры.
Презрев все правила баллистик
Пронзает мысль армады дел,
Но гениальный спит статистик,
Височно-теменной отдел.
Он слит с затылочною частью,
Он суть гностической коры, 157*
Но опьянённый  дикой страстью
(когда же станем мы мудры?),
Я рвусь через пласты нейронов,
Сквозь косный черепной покров,
Со мною рядом миллиарды
Моих мыслительных миров,
Мы все нацелены на звёзды,
Метагалактика, встречай!
А кто-то не совсем тверёзый
Мне всё бубнит:
«Ишь, невзначай».

9.
Мы на неделе раза два
Ещё встречались – толку мало,
Моя кружилась голова,
Неслись астральные сигналы.
И попусту теряя силы,
Я шёл к нему и был я бит,
Давным давно все это было,
Но разговор наш не забыт:
- Как совместить ума паренье
И нашей плоти вечный зов?
Любви красиво оперенье,
Идёт, идёт самцов отлов.
Так примитивен акт зачатья,
И так высок ума полёт,
На всех нас Евино проклятье -
Туманит мозг любовный пот.
Кто из людей не сластолюбец?
Зачем тогда ума трезубец –
Бог Сын, Отец и Святый дух?
Для богомолок и старух?
АНАЛИЗ - логика событий,
ПРИРОДА - свойства вещества
(где миллионы есть открытий),
И ЭТИКА - огонь костра,
Он освещает наши нравы,
Кто скажет:
«Древние не правы...»
Обречены мы совмещать
Ума высокие творенья,
И таинства... пищеваренья.

10.
Наивно, скажешь?
              Детский лепет?
Но почему любовный трепет,
Нас будоража непрестанно,
Так мало создает титанов?
Мы путаемся в наших чувствах,
Нас мучат доводы войны,
(когда ломаем кости с хрустом).
Зачем же были влюблены?
Любовь нам путает все карты,
Отодвигая наши старты.
Мы в жизни суетной своей               
Кружим вокруг желанной цели.
Как несмышлёныш муравей
На паперти весенней прели.
Любовь — ловушка, мышеловка...
      - Ай да старик, придумал ловко,
Ну и артист, ну и затейник,
Так значит люди - муравейник?!
Объекты психотерапии
Повязаны инстинктом пола,
Погружены в свою стихию
И очи опустили долу?..

11.
- Стой, Ветер! Право, не юродствуй,
Дай раз по совести скажу,
Разубедишь - я с космогонством
Тогда навеки завяжу.
Одним путём ползут на свет
Садист, убийца, и поэт,
И канцелярская душонка,
И загулявшая бабёнка,
Мудрец, учёный, и фантаст,
И алкоголик-педераст -
Генетики продукт несчастный,
Как нос твой неизменно красный.
Зачем тогда гипоталамус 158*
           и гипофизный аппарат? 159*
Зачем весь этот устаревший
           белково-нервный агрегат?
Все эти ткани и мембраны,
Все эти генные дела,
И нервные меридианы,
И заунывные слова –
Как уберечь белковый студень
От всех грозящих зол и бед,
Избытка праздников и буден,
Расположения планет,
От эротических кошмаров,
Автомобильных катастроф,
От голода, войны, пожаров,
И неуклюжих чьих-то строф,
От всех продажных песнопений
И многотомных извержений,
От визга, грохота и треска,
От идиотского бурлеска
Безумной этой суеты.    

12.
- А что же предлагаешь ты —
Космогонический приказчик?
Загнать всех нас в закрытый ящик
Из мёртвых электронных схем,
И жизни ручкой  насовсем?
По кругу истины бубнить,
И мыслить розно и стервозно,
Что, может быть, совсем не быть?
Что цель космических дерзаний —
Закрытый склад забытых знаний?
Длинноты самосозерцанья,
Как углей гаснущих мерцанье,
И погружается все в сон,
Вот «царствоумия» закон.

13.
Давненько стал я примечать,
Ну  как на вас не осерчать?,
Чуть кризис в физике,
                так –  нате,
Богоискателей толпа
       растёт прогрессией в квадрате.
Ох, правда, трусоваты мы,
                и пуще тёщи и жены
Пугает мысль: «А что есть небо?»
Тут не до водки, не до хлеба,
А вдруг «Небесное Степенство»
Не верит в наши совершенства,?
Какой прогрессу здесь урон! –
Вот как запел злодей и циник
          друг закадычный Ветрогон.

14.
Но мне другого нет пути,
Я это знал уже наверно,
Как ни витийствуй, ни крути,
А все одно мне было скверно,
Уже давно, в который раз,
Я слышал сатанинский джаз,
В который раз, как гром небесный
Над самым дальним перелеском,
Над степью, над скалистым кряжем:
«Ну что-о-о-о, -о-о, -о-о?...»
- Летим! Пока не ляжем...