Загон для лошадей готов

Загон для лошадей готов и мчит уже загонщик.
Хлыст занесен,  готов к удару он.
И ждет своих "гостей" четвероногих
Объятья распахнув "Большой загон".

Хрипя и жалуясь на плен и на не волю
Что тут поделать - воля не для них.
В галоп срываясь и аллюром бодрым
Вел весь табун - вожак, почти уже старик.

Седая прядь волос, в густой красивой гриве.
Так грациозен  шаг - он был аристократ.
Но вольные луга, волнующие нивы
На плен и на загон он променять не рад.

Бунтует в венах кровь,  как в молодые годы.
Что делать, нрав таков, каких и не сыскать.
Быть пленником ему - не приходилось с роду.
Решил тогда вожак подальше ускакать.

Рванул что было сил,  скакал казалось долго.
Лишь ветер и земля  попутчики-друзья.
Остался он один, нет, он и еще свобода!
Та, что на глухой загон,  менять ни как нельзя.

Уносят за кардон его стальные ноги.
Где нет родной земли, и нет его  друзей.
Там только миражи и призраки свободы.
По всюду бродит там,  ее, свободы тень.

Жизнь пролетит как миг. И что там остается?!
В сухом остатки дни, когда он одинок.
Табунщик бил хлыстом,  но в сердце отдается
Когда он был еще всего лишь жеребцом.

И вел на водопой табун свой разномастный.
Цветы земли родной милее всех опять.
А что там на душе, он прячет то под маской.
Такое не сказать, врагу не пожелать.

Кто здесь, в чужом краю, поймет его и примет?!
Нет здесь таких как он, кто воли пожелал.
Кто совершил обмен, совсем не равноценный
Тот, не поймет его - кто близких не терял.

Седая прядь волос в густой как прежде гриве
Как прежде гордый нрав и стать во всей красе.
Но лишь потухший взгляд,  и холод на чужбине
Он думал - победил, а вышло - виноват!

Но жизнь как бумеранг, запустишь-он вернется.
Что сеешь, то и жнешь, обычно говорят.
И если кто легко, с родными расстается
К закату дней своих - такому и не рад...