это только до осени

мы лежали с ним на большой квадратной кровати,
дрейфующей будто плот в безмятежности и духоте,
над нами плыли баркасы, шхуны,
самые разные мореходные масти,
и на одном белоснежном фрегате
издалека виднелись чьи-то фигуры,
хотя мы пребывали в полночной густой темноте.

я рассказала историю о себе, о безумии, страсти
и притяжении сквозь любые страны и города,
о том, что большой кусок моего горячего сердца
будет заполнен любовью к тому, с кем ему не бывать никогда.
между нами повисла надломленная тишина,
на кораблях рабочие побросали снасти,
следили внимательно, в оба глаза,
чем эта встряска закончится и когда.

он заложил за голову локоть, всматривался в бездонность
ночи, которую непонятно зачем проводил со мной,
ночи из тех, которые не забыть,
сколько голову хлоркой и виски ни мой.
он говорил: "ты ведь знаешь, что это только до осени,
эта ваша случайная очередная разлука?"
- голос его увеличивал громкость,
начиная со штиля, проходя через шторм,
приходя к концу фразы покорной смиренной волной.
он усмехался горько: "ты знаешь, вы встретитесь
как ни в чём не бывало, чтобы делиться друг с другом тоской
или чем угодно,
ты знаешь, что вам недолго
мучиться порознь, перебаливать друг по другу болезнью морской".

и я возмущалась, руками махала до самого неба,
тревожа над нами все любопытные корабли:
"да как тебе это понять, да откуда знать,
тебе неизвестно и половины запутанного сюжета,
я никуда не вернусь, потому что к сожжённым мостам
никакого смысла нет возвращаться,
тем более - к раненой, обожжённой дотла любви".

он говорил уверенней: "вот увидишь, я стану тебе не нужен,
вы встретитесь так, будто не расставались
и не прощались на долгий век.
это будет октябрь, наверное, листьев кружево
будет падать под ноги вам, остановившим бег,
вы посмеётесь о том, что было, за лёгким ужином,
наверняка у вас есть своё собственное кафе.
ну а я - ты забудешь, кто я,
ты забудешь, что есть на свете такой человек".

"какое смеяться, если я не могу без острой сердечной боли
смотреть на его фотографии, даже сейчас, даже вскользь"
я не понимаю, о чём он, зачем он,
и люди на кораблях перешёптываются об этой истории,
делают ставки, карманы звенят, повезёт кому-то авось.
мой спутник считает звёзды и мелкие гвозди в обшивках у кораблей,
я ощущаю: чем больше он говорит, тем меньше ему больней,
тем больше в моей душе поселяется смутное беспокойство.
его уверенность не оставляет мне никаких дверей,
только одну, из которой я выйду в осень.
моряки наверху уже поняли, что сегодня ничто не кончится
и махнули рукой, посты наблюдения бросили,
разошлись по каютам пить эль,
ведь это значительно веселей.

я холодею с каждой минутой,
будто меня ледяными уколами заморозили,
я прекрасно знаю, что всё до последнего слова - правда,
и что она живёт у меня на дне.
тогда я перестаю сражаться,
двигаюсь ближе и поджимаю колени,
и он обнимает меня своими большими прощающими руками,
пока до осени остаётся ещё пара сотен дней.