Эх, царствовать нет понта

Какие цветники! Ах, Боже правый!
В тени деревьев с яствами столы.
Кудрявый сад и девушки кудрявы,
Все женщины, как кроны, тяжелы.

На мне парик, камзол расшитый златом
И белое атласное трико.
Кондитер Штумрф сквозь зубы кроет матом,
Плюётся Прошка - ученик его.

Покрыты пудрой дев и женщин лица,
Достойнейший собрался здесь народ.
Есть смысл жить!
Виват, Императрица!
И, главное, - Империя растёт!

На привязи среди болот столица
Качается, как каменный вельбот.
А в парике заморском вошь резвится.
Народ плодится, пашет, водку пьёт.
 
Покажет мне в беседке дева ногу,
Цветочек свой, она без панталон.
Желает знать расслабиться немного,
Хмельная дева шепчет: «Фуй, барон».

Да ладно, ладно, надо порезвиться.
Она: «Ну…это… озорник… адью».
А ловкая какая баловница:
Поймала вошь и – раз её к ногтю.

Потом - салют, и женщин визг весёлый,
Жаль, неизвестен был ещё фокстрот,
Летают искры жёлтые, как пчёлы.
Танцуют все! Шаг влево, шаг вперёд.

Конечно, это счастье – жизнь такая,
Да только кто всем этим дорожит!
Но время прытко, словно с горки заяц,
Бежит и скачет, скачет и бежит.

Дзинь - колокольчик в поле благозвучно,
А в небе журавли – курлы, курлы.
Зевнёт Империя, произнесёт: «Как скучно,
Уже лет двести – праздники, балы».

Царь загрустит:
«Эх, царствовать нет пОнта».
С фронтов вернутся в Петербург полки.
Кондитера куда?
К ногтю, он контра!
И Прошка враг, его - на Соловки.