Светская львица Тайна Незнакомки

О, эта праздная небрежность,
когда краса так дивно манит,
И что нам остается? Нежность.
И пусть иллюзия обманет.
Мы в том театре, как актеры,
 готовы снова раствориться.
Печаль, она проходит скоро.
И очень страшно воплотиться.

О львицы дивные, вы снова
небрежно смотрите на мир.
И больше нет пути иного, 
как только распрощаться с ним,
Когда прекрасная эпоха,
растает, словно этот сон.
Останется лишь профиль Блока,
потом растает даже он.

В театре, где мы все играли 
себя, а может быть иных
Созданий, дивные печали
хранили этот старый миф.
И мир, в его великолепье
был так далек от этих грез.
И вы проснулись на рассвете.
И ветер  вдруг духи унес.

И в старом парке  встреча снова
так неожиданно мила.
И мира больше нет  иного,
чем тот, который обрела
Твоя душа в театре этом,
в плену у света и тоски
Звучали  дивные сонеты,
и пелись светлые стихи.

Ваш век серебряным назвали.
И в блеске тихом и тоске,
Звучали дивные печали.
И веер чуть дрожал в руке.
Раздета, больше, чем одета,
и потому озябла снова,
Но света не было от света.
Метались среди грез и снов.

Небрежно брошенные  снова
в мой век, и в трепете огня
Еще я вижу этот пламя,
заворожившее меня.
И диалог, он будет длиться,
и что ему  теперь века,
Когда вдруг воскрешает лица
опять художника рука.

2.

Светская львица.

Памяти Зинаиды Гиппиус.

Женщина, безумная гордячка,
Мне понятен каждый ваш намек

И снова в плену маскарада терялась во мгле.
Поэта ждала, а явился безжалостный критик
Молчит усмехаясь. И тени бредут по земле.
- Вы слишком бледны. - Я бедна, ну чего вы молчите?

Не верит, чудак, а какое мне дело до тех,
Кто счет лишь деньгам все ведет и не знает пощады.
Я слишком бедная, и уже не пленяет успех.
О счастье мечтала, да где оно тихое счастье.

И там маскарад, и меня они ждали давно.
Капризны и немы юнцы, а глядят деловито.
И этот старик, от успеха и славы хмельной
- Да полно, профессор, все это давно позабыто,

И ваши труды, и наряды мои, это прах,
И можно в порыве страстей нынче нам обнажиться.
И стерпят, напишут. И пусть я не ведала страх,
И дико кричат, не молчат, и мы сможем забыться.

Мелькают девицы, и тают в тумане опять.
И каменный лев, все взирает на мир величаво.
- О полно , профессор, ее ли мне нынче не знать,
Но как же ничтожна ученость, и дивная слава.

Пора мне, простите, идите спокойно к жене,
Она вас любила, и может быть в миг расставанья
Заплачет о теле погибшем, душа не в цене.
Да полно скулить об ушедшем, не будет свиданья.

Надеяться, завтра, пустое, давно я мертва,
А чувства иные уже не волнуют и снова
Печальная музыка, и вдохновенны слова.
И буря в бокале вина, не дано нам иного.

А жизнь маскарад, и не сдернуть мне маску с лица.
Лицо - это маска, и странная боль не проходит.
Вот так и кружились устало в преддверье конца
А что остается? Лишь призраки в полночи бродят..

3.


ПОЭТЕССА. Изгнанница

Как в этот миг прощенья и прощанья
Была ты далека от торжества.
И как звучали в пустоте признания.
И вроде бы еще была жива,
И так прекрасна, но в огне пожарища,
Где все сгорело в жуткий этот час,
Печальные, разбитые не знавшие
Куда идти, как отразится в нас

Нелепый бунт, и у тоски в объятиях,
И не во сне ты видела Париж.
И только там звучавшие прокятия.
Как дар небес ты примешь и простишь.
И вдруг черты неведомой красавицы
Проступят в пустоте и сне другом,
И если вновь душа твоя отправиться
В миры и грезы, кто сказал о том

Что в этот день, в печали этой яростной
Ты не была бы откровенна с ним.
Но музыкант жестоко и безжалостно
Смеялся над неверием твоим.
И лишь художник, друг твой по несчастию
Вдруг вырвал душу из нависших грез.
О бедная, ждала ли ты участия,
Мир полыхавший приняла всерьез.

А страсть, в костре неведомом сгоравшая,
Была началом тех ужасных бед.
И все еще чего-то где-то ждавшая
Смотрела ты на призрачный рассвет.
И в этот миг прощенья и прощания,
Как далека была от торжества,
И лишь еще звучали так отчаянно,
Последние жестокие слова.