Туши!

Нет. Нет. И еще раз - тысячи нет!
Можешь в гневе кричать сколько хочешь - "Право руля!",
Я не стану смазывать маслом заржавевший сердечный штиблет,
И бежать словно крыса с гибнущего корабля!
Мне плевать, что несёт его щепкой в бушующий шторм,
Занавески парусом взмыли касаясь лица,
Ты кричишь мне - "Спасайся! Все остальное потом!",
И наивная эта ложь толкает в объятья конца.
Подтверждается креном вся бесполезность карт,
Компас мыслей бессмысленно крутится вкруговую своей же оси,
Чей-то голос кричит - "Я готов тебе все отдать!"
(Только лишь попроси)
Но просить не умею. Или я была бы не я.
Ни в награду, ни просто, ни ради прозрачной души,
И'скра молнии ловит в капкан палубу корабля,
Туши!
И в последний момент толкнув кого-то за борт,
Приближаться стану стремительно к мутному дну,
Зубы сжав про себя подумаю - "Черт!
Снова тону!"
Слишком просто - позволить себя разорвать
Сотням тварей, что прячутся в толще глубин,
И срывается в ярость пшеничная прядь
Разрезая чувств серпантин.
Все портреты достану из самых кромешных углов,
Ими дыры латать, а не холить среди пустоты,
Сколько там? Двадцать пять разномастных Вальтов,
Два седых Короля.
И ты.
Крепкий кофе поднимет опять на весло,
Мимолетным туманом растает врановый гость,
Я подумаю - "Черт!
В этот раз опять пронесло!"
В грудной клетке плоть ударится в кость.
За подол зацепились три чернильных пера,
Якорь брошен. Пора гадать на ветрах,
Штиль себя отмеряет по старым настенным часам,
Память рушится в прах.
Смыты лица портретов в забвения водную гладь,
Эндорфин пьянит словно ром, растворенный в крови',
Каждый раз как последний. Другой не стать.
В некрологе однажды напишут:
"Девушку не нашли".
Не печалься. Среди разноцветных дней,
Что сложились пазлом в Бермудский острог,
Я сумею сорвать этот ржавый штиблет с петель,
А корабль отправится в порт.
(Ведь в запасе оставлен Джокер,
Который меня вернет).