Очень некрасивый музыкант

Однажды, вот, на днях
В таверну заглянул к нам
Очень некрасивый музыкант.
Он был так неопрятен,
Весь во рванье, но...
Боже, как же он играл...
Но перед тем, как сесть
За те свои божественные ноты,
Он вдруг сказал: "Вы обещайте!
Меня вы не перебивайте...".
И все замолкли... Все слушали.
Открыв неимоверно рот,
Бармен чуть-чуть не захлебнулся
Едва наполненною рюмкой виски,
Но вытер рот и слушать продолжал.

А между тем, тот музыкант
Своею нервною игрою встревожил всех.
И даже тех, кто холоден бывал, как рыба...
Но здесь растаял он, не смог быть таковым.
"Да он же гений!" - кричали два господина,
Что за столом сидели у окна,
Хлебнув чуть чуть вина.
Стремительно бежала ночь на город,
Волна накрыла тьмой своею
Проблемы тех, кто слушал вон того
Талантливого парня...
Он будто ангелом-хранителем являлся...
И вот играл без устали им всем
И не гонялся он за славой и деньгами!
"Всё это бич!" - сказал он про себя,
Им продолжая запевать пиано...

Те дамы, что поодаль сидели, разомлели...
Ещё бы, когда пришёл к ним пианист!
Не нагловат, душой довольно чист,
Но только не чисты весьма те господа,
Что слушали его так рьяно,
Смотрев в глаза ему чуть пьяно,
Но не похлопав и совсем...
Гулял по бару шум и свист то восхищенья,
Иль позора...
Как раз, он был немым укором и знаком -
"Надо уходить".
И он, закончив эпопею, привстал, сказал:
"Я не жалею, что здесь для вас играл!".
На лицах слёзы то умиленья, то дикой зависти,
Иль злости, желания видеть на погосте
Могилу музыканта, а он играл Шопена,
И каждый раз был, как последний раз...

Года прошли, его уж и не видно.
И, видимо, уже и не увидим
Его игру и душу, нетронутую ни завистью
Ни ревностью, ни злостью...
Но ныне только на погосте стоят кресты
С другими именами...