…Он сидел чуть поодаль, внимая –
россыпь рос, или звёзд Ковша…
Так дышала большая, немая,
погребённая в цитру душа
и рвалась, пламенея, наружу…
Россыпь искр, росчерк – вздох и взмах;
мастер цитры стоял, безоружен,
и молчала поодаль тьма.
Доиграв, возвратил осторожно,
завернув в шёлк, утишив боль,
цинь, охваченный поздней дрожью,
как принявшего смертный бой.
Он держал его – тёмный, спящий –
и улыбка была горька:
росчерк, таявший в небе над чащей –
переломанная рука…
Прошептал: "Как порой недвижен,
к пальцам глух, что берут, моля!.."
– Музыкант, я твоё горе вижу…
Его знает зимой земля.
Добавлял: "Если что не ново –
то молчи, ветер унесёт…
но храни – пламенеющим – слово
для струны, что связует всё".
…И ушёл, и вставал день летний,
но хранил лес – тогда и впредь –
след руки – онемевшей плети,
превозмогшей себя и смерть.
Мастер цитры
© Copyright: Мария Астраданская, 2016
Свидетельство о публикации №116052208689
Свидетельство о публикации №116052208689
Рецензии