Кисель из променада

РвалО. Я бегал десять раз
 до полвторого -
чем стало «НТВ» для нас
 без Киселёва?

Постмодернизм не избежать,
 без сноски в Google.
Бежать! А я хотел бежать
 в поля, где буквы

шумят и буйствуют во мне
 гудят рядками,
приговорённые, к стене,
 как в кладку камень.

Глинтвейн? По-русскому – кисель,
(хватило яду)
упасть отравленным в росе
 из променада.

Уже не вырежешь слова
 с его контекста -
застывший, как «Девятый Вал»
 момент протеста.

Я правда вовсе не знаток
 «полит-пиара»,
но яркий с зеленью биток,
 стал первым шаром:

к шарам, что ставились в пример,
 скатился юзом.
И минус в сложном макраме
 заштопан плюсом.

Теперь не важно, Господа -
 по чём идея,
миллиардерам от труда
 и ротозеям.

Две переправы, два плота
 столкнулись в устье!
чтоб "промайданились" тогда
 Кисель и Шустер.

Молчат за  печкою сверчки,
 ветра в пустыне,
где мы нацелили зрачки
 зрачки пустые.

Стена Берлинская? Окно?
 (всего в избытке)
когда ты видишь только дно
 пустой открытки.

Лети наш шар! На свет лети,
 какие лица,
ты стрелки смог перевести
 на очевидца?

Позор? Нет, это не позор -
 свет, облегчение!
И колея и колесо –
 продукт вращения.

Навеселе, плюс под хмельком,
 шальные мысли:
мы все - в беспамятство идем,
 где гибнет Листьев.

Мы всё идём - как тьма на свет
 вздыхая грудью…
Порядка не было и нет,
 и вряд ли будет.

Бежать, так хочется бежать -
 рванув с балкона.
Нет, ничего уже не жаль,
 не явь, а кома

растит свой чужеродный ком
 продукт вращения.
Легко? И скажешь: «нелегко»
 от пресыщения.

Вот так же Буша воротит
 от курьих ножек
и чувствует в сезон тайга
 себя без мошек,

Бери - открыты закрома
 и сторож пьяный!
И нет ни выступа, ни дна
 у этой ямы…