Сестре

Как же горько ты пострадала
В детстве-юности злые года.
Так серьезна, надменна казалась.
А была вся в себе, как всегда.

Никого, Алла, ты не видя,
И ничей не ловила взгляд.
Сколько донн тебя преобидело.
Ты держалась, мой светлый гранат.

И так трудно жила своим миром.
Я не знаю, что думаешь ты,
Видишь ты расфальшивых кумиров, -
Всё то - книги, труды и труды.

Ты прости мне, что я танцевала,
А банты вязала мне ты,
И шила ты, и убирала,
И торты готовила ты.

Никто, как и ты, мыть подъезды
Девочкой хрупкой такой
Не рад. И в школе - наезды,
Что должна быть другой, но какой?

Ты всегда молчишь так серьезно.
А скажешь, будто бы дар -
Острота, громкий смех и курьёзы
Ты выльешь всю речку-Урал.

И так стильна всегда так изысканна,
Что соломинка на ветру.
И как тонко одежда воистину
Подбирается по утру.

И походка чудесна-особенна,
Деловая моя колбаса,
Ты стремишься успеть все заранее.
Нет, не я в грёзах и чудесах.

И в словах ты не спотыкаешься,
Очень твердо всегда говоришь,
Разумение выражаешь ты:
Мысль - слово, не слово - мысль,
Потому как в начале - не слово,
Прежде слова всегда будет мысль.

Вся семья у тебя закрыта.
Пусть другие почешут язык,
Восхищаясь тобой: - Как же скрытна!
Человек же болтать не отвык.

Мне ни с кем, Алла, неинтересно
Говорить обо всем-обо всем:
О политике, моде, о прессе.
Мы так редко бываем вдвоем.

Эти тонкие, плавные жесты
Природой тебе даны.
Благородство овала, рук кисти
Вечным Блоком описаны.

И всегда ты в себе сомневаешься,
И с трудом принимаешь плимент,
И так рано всю жизнь просыпаешься,
И успех благодарен в ответ.

Удивительно, что ты земная, -
Реальность превыше всего -
Заботы по расписанию.
И лишнего - ничего.

Не делана ты, не актриса.
Как же странно видеть такой
Девушку, Алла, твой список
Женской чести всегда под рукой.