Сто тысяч до и после

Когда-то, только не скажу когда,
    здесь был песок, и вкрадчивые сосны
    шуршали сонно, и река не грозно
    любила волнами на пляж кидать.

Теперь здесь набережная, гранит
    (ну или, может, подешевле камень).
Но, знаете, ещё сто тысяч канет,
    и – в тех же соснах город хоронить.

Ну а пока (мне хочется «пока»
    сказать не потому, что не банально)
    Москва-река,
    деревья в платьях бальных,
    апрель и непонятное кап-кап.

Не меньше, чем тогда – дышать, дышать,
    не меньше, чем сейчас, просторным небо,
    и быстро поглощаются монеты
    в излучине песком в окатышах.

Бросая с пешеходного моста
    то мелочь, то слова – чуть покрупнее,
    я наблюдаю то круги, то пену,
    в зависимости от – что там достал.

И радует  любой из них эффект,
    тем самым подтверждая философски,
    что разница отсутствует: отцовство
    и там и там одно стоит в графе.

Есть подозрение, что этот факт
    распространяется вплоть до Адама.
А значит все мы – мелочь. И подавно
    всё – пена.
«Дата» – с прочерком графа.