Лилит. Часть II

Близ величайшей океанской льдины,
Где ветер продувает континентов спины,
Стоят иссохшие кусты и мертвые деревья.
Найдут здесь люди смерть, а не спасенье.

Но здесь, среди морских метелей и буранов,
Изъеденные солью каменные стены валов
Хранят секрет Отца и скромных его слуг,
Которые на севере нашли себе досуг.

Стоит безрадостный приют Христовой церкви
Где от святых лучей здесь солнце меркнет
В день полярный. И всяк живущий здесь - аскет -
Стоит всю ночь, пока псалом не будет спет.

Кадилом изгоняется порочный дух,
К молитвам обращает каждый слух.
Тяжел монаший труд и тяжел вес вериг,
Но причащаются все к свету древних книг.

В суровых каменных альковах стен
Жил юноша один. В учении преуспев,
Он чтил апостолов, святых отцов,
И больших знаний восхотеть готов

Знаток большой Священного Писания,
Все ночи в келье совершал он покаяние.
Читал по-гречески и знал иврит,
Ему и довелось сойтись с Лилит

Великим книжником ему пророчили
Монахи стать. Но братья не учли,
Что юная душа из старых свитков
Испила кубок несочетаемых напитков.

Яд искушения запретных строк приняв,
Он возгордился, уже святым не став.
Проникла в разум соблазнительная мгла,
В конце пути он был сожжен дотла.

В один из дней ученых размышлений
Припал монах к трудам забвенным,
В апокрифе найдя вскользь упоминание
О первой деве, находящейся в изгнании.

Тотчас же мысль чтеца, бывшая в покое,
Взметелилась из кельи, нарушив все устои.
Пришла та мысль к гравюрам из Каббалы,
В них заблудилась и без сил упала.

Коснувшись скверны, не каялся в ночи
Не чувствовал греха он, опочив.
Трактаты иудеев в сознании молодом
Средь слов Христа - Гоморра и Содом.

Под дикий вой зари, после ночного бдения,
Уснул, и сад ему явился как видение,
Нимф игры бирюзовых и дубравы шум,
Лишен был край всех мрачных дум.

Светило солнце тут, обогревая все лужайки.
Больших и малых птиц кружили стайки
Среди цветущих вишен и фиалок,
И зелени природный звон был сладок.

Благоухание лепестков и пряный запах меда
Здесь наполняли воздух. Живя свободой,
Зверьки, чей мех приятен, тут забавлялись лихо.
И среди деревьев теней спокойно было тут и тихо.

Пришелец зачарован был такой красой.
Омывши стопы утренней росой
Решил, что стоит в чаще заблудиться,
Где тропка будет убегать и виться.

Гуляя по лесу, средь лабиринта мхов,
Где непролазны укрепления из кустов
Где тень мрачна столетних и стоглавых древ
Остановился муж, лесного призрака узрев.

То дева танцевала в круге сгнившей хвои,
Где мертвые стволы стояли, как изгои.
Движениями рук на арфе воздуха играя,
Всем телом исполняла песню, растворяясь

И белый мрамор линий, перетекая равномерно
Стремился обуздать корону из горящего инферно.
Ног переливы нежные и изумруд в глазах -
Не смог остаться праведным монах.

Все в облике ее казалось будто бы знакомо,
И вспомнил он недавних дней истому.
Ее узнал он и откровению удивился.
"Лилит!" шепнул себе, и танец прекратился

"Кто здесь? Ты хочешь танцевать со мной?
Услышала я голос тихий, молодой.
Скорее выходи, не прячься за стволами!"
Так дева молвила, сверкнув очами

Явился отрок из-за тени скромный, грешный
Он отряхнулся и сказал неспешно:
"Ты - Лилит, творение пустоты и ночи
До маленьких детей твои уста охочи

Мужчин и мальчиков в постелях ты смущаешь
И послушания Правителю совсем не знаешь "
Смутилась дева и спросила, изогнувши бровь:
"Тебя не поняла я, твои слова мне вновь.

Лилит? Правитель? Расскажи о них.
Я никогда не слышала имен таких"
"Господь тебя нарек Лилит и ты Его творение"
Так юноша сказал, сражаясь с искушением

"Так ты умеешь имена давать вещам?
Когда то так умел знакомый мне Адам.
Адам... Со  мною кто-то был давным-давно.
Вот вспомнилось и тут же... Все равно,

Красив подарок твой, меня никто не называл,
Не пел мне, не давал имен, не корил, не утешал.
Лилит! Приятен в горле переливов звук
И сердца моего ускорился вдруг стук".

Смотрел пришелец и никак не мог понять,
Почему ж она не может саму себя узнать?
О ней известно с самых первых мифов,
От египтян до варварского рода скифов

Не знал наш книжник, что времени законы
Нарушены и совершают здесь изгибы и наклоны
Он первый, кто ее назвал, и стал открыт к ней путь
И огненный маяк ее волос нельзя теперь задуть

И те, кого читал монах, считая мудрецами,
Придут к Лилит за ним, и скрипя перами
Ее опишут для него. Так, юноша младой
Открыл дорогу предкам из древности седой.

"Ты говорил, что я творение, но не ответил чье.
Меня интересует многое, и я веду вопросов счет"
Задумался юнец, ведь то - тяжелая задача,
Ведь говорят о Боге, слезами счастья плача.

"Сотворена с Адамом Богом ты, что есть закон
И вечно будет так, как пожелает Он
Господь всеблаг, правдив и всех прощает.
Нам вечно ко Христу стремиться завещает.

Нарушив правила его, тебя ждут ада бездны,
Но каковы они на самом деле - неизвестно.
Я знаю, что там проклятых тьмы тенета
Ведь не бывает там Божественного света".

"Здесь делаю я то, чего сама желаю
И никаких законов я из века в век не нарушаю,
Я не нуждаюсь в Боге и зла я не творила",
Так белорукая и тонконогая монаху говорила,

В ответ, не ожидая столь дерзких заключений,
Был возмущен юнец. Ведь к Богу в нем влечения
И непогасимый свет любви к Христу
Остались и светили на истинности красоту.

Недолгим был тот гнев на богохульный слог,
В сознании его сомнений был большой чертог.
И только он хотел дать праведный ответ,
Упала глыба разума и погасила свет,

И веру придавив, давала пищу лишним мнениям.
Ведь истина от Бога, все в остальное - тление.
Запутавшись в словесах, схватился за голову он,
И растерявшись, выбежал из чащи леса вон.

Очнулся он в поту и ощутил холодный камень плит.
Монах был на полу. Упал с кровати он, сбегая от Лилит.
Свистел суровый ветер, шумела братия в своих трудах
Опомнился, встал на колени и начал петь "Воззвах..." *

То первый был псалом, пришедший в голову ему
Так думал он очиститься от той, у которой был в плену
Но первородная, с которой встречу пережил в ночи,
Навеки поселилась в его мыслях, затемнив лучи.

Из кельи вышел и возобновил монашие заботы.
А Лилит, являя всем стволам телесные красоты,
Вновь стала танцевать среди елей и сосен,
К Отцу свои стремления в минуту сбросив.

Она забылась в своих выпадах и движениях страстных
И не заметила, что в безднах беспристрастных
Возникло нечто новое, хотя никто не ставил цели -
Четвёртой, малой сферы дух напротив сферы елей.

* Воззвах - от "Господи, воззвах к тебе", что является началом псалма 140.