Поэты

Известно, что современные поэты,
А также поэты, жившие в стародавние времена, -
Это люди с грязными желаниями,
Потными ладонями,
Половыми истомами
И извращенной психикой.
В их головах ворочаются
На разгоряченных мозговых простынях
Мысли об оргиях и единичных совокуплениях.
А вовсе не ромашки восходят,
И не дама с собачкой прогуливается.
А если уж и прогуливается, то такие ее прогулки
Можно легко найти в видеозаписях Контакта,
Набрав «сживотнымипопринуждению».
И это всё – правда. Все так и бывает с пишущими стихи.
Например один мой знакомый поэт –
Назовем его П. –
Однажды заказал себе по телефону
Негритянку-индивидуалку.
Долго выбирал по каталогу,
Попивая чай с сушеной малиной –
Мама прислала из Сызрани от простуды.
И вот она приехала, и он слегка стушевался
Начал неловко прохаживаться по коридору,
Пошло хихикать и мерзенько улыбаться,
А в кухне нестерпимо фонило малиной.
И негритянка спросила, мол, чем это пахнет…
…и вот прошло уже полтора часа из оплаченных двух,
А он все рассказывал и рассказывал -
Как на сызраньских лугах на рассвете
цветет земляника
как на сызраньских берегах по ночам
песок под ногами трепещет
как на сызраньском небе звезды
похожи на бисер
…индивидуалка прослезилась, подмела ему пол и уехала.
Или вот например другой мой знакомый поэт –
Назовем его Ж. –
Пошел на свой день рожденья в бордель с друганами
И они как-то все сразу разошлись по диванам,
А он разговорился в предбаннике с толстой хозяйкой.
И она его, подбоченясь, спросила,
Мол, уж не бизнесмен ли Вы, молодой человек,
А он ответил, что нет, он - поэт.
…и вот прошло уже сорок минут из оплаченных сорока,
А он все рыдал на толстом плече,
Иногда лишь отвлекаясь на то,
Чтобы налить себе и хозяйке по рюмке настойки
И, делая смачный глоток этой гадости, рассказать -
Как по ночам сводит живот
От желания поймать строчку,
Как по утрам читаешь в журнале "Новый мир"
Не о себе.
Как по вечерам пьешь один в чебуречной
Пока не приходят такие же
С семинара Арутюнова в Литинституте
(чебуречная на Тверской – очень удобно).
И хозяйка впечатлилась и с тех пор
Приходила иногда на литературные вечера
И даже на один вечер Веденяпина.
А еще одна поэтесса –
Назовем ее я –
После очередной ссоры с мужем
Решила отдаться дальнобойщику
И натянула чулки и накрасила обкусанные губехи
И встала как дура на трассе.
И к ней два раза подъезжала маршрутка номер двенадцать
И один раз автобус Люберцы-Выхино,
Но она от них отворачивалась
И неловко покачивалась на каблуках.
И вот наконец затормозила грязная фура,
И оттуда высунулся хохол-дальнойбойщик
И так подмигнул ей, что сразу стало все ясно.
И вот она к нему села с надменным видом
И, стараясь чтоб голос не дрожал, обратилась,
Мол, ну чего, и сколько вообще заплатишь?
А он говорит – сейчас, возле кладбища остановим,
И не спеша решим.
И поехал по трассе.
И она таращилась из окна на серую ленту дороги,
И дома вдоль дороги с надписью «Продается»
И на пустые скамейки на остановках,
И вот они затормозили возле старого кладбища.
Он говорит ей: «Ну чего, давай раздевайся.
Неудобно, конечно, зато здесь безлюдно.
Я вообще не люблю кладбища, только Ваганьково.
Там Высоцкий потому что, я был там однажды».
И она наконец взглянула ему прямо в глаза
И дальше естественно он пожалел, что связался
Ведь прошло уже двадцать четыре минуты из неоплаченной вечности
А она все рассказывала и рассказывала
Как на Ваганьково сходит лед самом начале марта
Над могилами тех, кто уже не поедет по трассе,
Она сыпала незнакомыми именами как заклинаниями -
Райх, говорила она, Мейерхольд, Турбина, колумбарий.
И он не мог уже слушать про все эти кости и смерти,
И он махал руками как будто слетелись пчелы,
И он просил замолчать ее, но было поздно
Потому что она уже перешла к чтенью «Черного человека».
...дальнобойщик поехал в церковь и долго молился.
Потому что с поэтами каши, как видно, не сваришь.
Потому что их точат лишь гадкие грязные мысли.
Потому что они по весне ищут там, где другие теряют.