Элли больше в Изумрудный город не поедет

Элли больше в Изумрудный город не поедет -
Она и так там уже три раза была.
Элли выросла, стала настоящей леди -
У неё своя семья, работа и дела.

Она Изумрудный город вспоминает, тем не менее -
Обычно как несерьёзную детскую игру.
Она пошлёт вместо себя Энни -
Свою непутёвую рыжую младшую сестру.

Да, Энни на Элли чем-то похожа -
Но всё равно ведь понятно, что это не она.
У Элли была - как лунное сияние кожа,
У Элли были волосы - из белого льна.

Элли была настоящей маленькой феей -
Способной возродить Изумрудный город из пучин.
Но Элли заперла все свои окна и двери -
Элли теперь не дозовёшься - сколько не кричи.

Элли исчезла - она теперь совсем другая -
Итальянская шляпа - вместо алой ленты в косе.
И она как будто бы и знать не знает,
Кто такие - Страшила и Железный Дровосек.

Льва она называет своей киской -
Треплет за ухом - рука её как лёд.
Разве это можно - так измениться?
Может быть, кто-то заколдовал её?

Да, наверняка - какая-то волшебница коварная -
И Бастинде, и Гингеме не чета.
Потому что Элли - перешили и перековали,
Потому что Элли разучилась верить сказкам и мечтать.

А Энни вздыхает - она совершенно не нужна им -
Они ей - и не друзья, и не враги.
Просто - чужие. И смотрят временами
Так, как будто хотят закричать «Сгинь!»

Элли тщательно заваривает чай индийский
В фарфоровом чайнике - ждёт прихода гостей.
Перебирает виниловые джазовые диски,
Наносит на лицо розовую сладкую пастель.

Лев рыжим котом ластится к ногам её -
Мурлычет протяжно, заглядывает жалобно в глаза.
Он понимает, что это мало помогает  -
Но сдаваться и отчаиваться всё-таки нельзя.

А Элли его - оттолкнет ногой лениво -
Белой тапочкой - и возьмёт журнал.
Лев потерял свою роскошную гриву -
Коту Элли грива вовсе не нужна.

В огороде стоит Страшила - ворон шугает -
Расплавленная краска иссыхает на рогоже щёк.
Это не Элли - это совсем другая -
Глупый лев, на что ты надеешься ещё?

Страшила крепится - Страшиле нельзя заплакать -
Иначе можно глаза окончательно смыть.
Что же могло - переменить так её -
И почему так изменились мы?

Дровосек железный ржавеет - склад металлолома
Его окружает - скоро, наверно, увезут.
А леди Элли твердит, что с ними не знакома -
Без тени колебаний - на голубом глазу.

Энни слоняется по голому двору неприкаянно -
Вертит истрёпанную ленту от косы в руках.
Он понимает - она не Элли, не такая -
И этого ей не изменить никак.

Ей не дано ворожить - она не волшебница -
Она обычная - она такая, как все.
Она смирилась. Она уже не надеется,
Что оживут Страшила и Дровосек.

Она не родная сестра - приёмыш приютский -
И похожа на Элли условно весьма.
И в Изумрудный город ей не вернуться -
Не пригласят - а она не может сама.

А Элли другая - она могла быть колдуньей -
Но предпочла стать леди - открыть салон.
Изумрудный город не примет другую.
Просто Энни снова не повезло.

Элли проводит по носу - снежной пуховкой -
И рассыпает пудрой серебряный смех.
Элли стала такой бесконечной далекой -
Но всё равно - она не такая, как  все.

В огороде мокнет солома в груди у Страшилы -
И дровосек заколочен в сарайный склеп.
Рыжая Энни глаза раскрывает шире -
Чтобы не плакать. Ей уже десять лет.

Элли наносит на бело лунную кожу
Каплю жасминовых нот.
Может быть, Элли осталась волшебницей всё же -
Только волшебство - совершенно не то.

Страшила закиснет от постоянной сырости -
И дровосек устанет от тщетной борьбы.
Может быть, Элли скоро решит их выбросить -
Чтобы уже окончательно всё забыть.

Чтобы уже не осталось тени сомнений.
Выбор сделан. Она другая, не та.
И никому не нужная рыжая Энни
Будет стоять - и молча слёзы глотать.