Реанимация

Эта История про двух старых хороших друзей.
И к ней не всякий душой проникнуться готов.
Один из них - Бог снов, анестезий.
Другой хорошо накладывает в хирургии много кисетных швов.

Эта история дружбы прошла и огонь, и воду, и смерти.
Там где в реанимации каждый день пищат экраны:
Один из друзей видел рваные кровоточащие раны, 
А другой вкалывал обезболивающее, чтобы стало легче.

Им двоим за пятьдесят. Есть семья, дети и внуки.
Им двоим не страшны с больными разлуки.
И как будто бы уже нет к ним и вовсе чувств.
Однако, когда они улыбаются друг другу,
Можно увидеть в глазах их печальный груз.

Груз тоски оттого, что однажды на операции
Хирург не сможет спасти друга реаниматолога.
Да, этот страх можно сравнить с фальсификацией,
Но боль душевную после потери не залечит он кетанолом.

Не залечит он её и всем известным морфином:
Заглушить лишь на чуть-чуть попытается. 
Вколит с забывчивостью много адреналина
И будет скальпелем органы тыкать дрожащими пальцами.

Его будет раздражать кто-то другой, кто так же
Попытается стать на место его лучшего друга.
Но ему с той же силой и радостью никто не станет важен.
В глазах его появится грусть и печали тёмная смута.

Он будет молча всех резать, держась за воспоминания.
Но не будет ему больше дела до всего, что происходит вокруг.
На свежей могиле с искусственными цветами
Будет надпись на ленте "Я не спас тебя, мой друг".

А может быть, на кушетку под трубками и экраном
Ляжет он сам и анестезиолог будет его сон охранять.
Будет называть своего друга остолопом, балваном,
Который обещал его ещё долгое время не покидать.

Будет дежурить каждые сутки возле его постели.
Не отходить и из-за этого ругаться со своей семьёй.
Всё ужасно и плохо с ним на самом-то деле.
Им двоим уже давно пора было уйти на домашний покой.

Запищали экраны. Кто-то вызвал врача.
Тот отчётливо приказал не реанимировать.
Ему пытались внушить "Проживёт ведь ещё день, может два!".
"Отключайте. Он не будет больше никого никогда оперировать".

Отключили. В палате под номером Эн тишина.
Он не спас. И не смог выйти на следующее дежурство.
В его глазах всё та же больная, но уже живая тоска:
Анестезиолог навсегда потерял своего хирурга.

И пока каждая верхняя строчка читается в их глазах, 
Двое друзей со смехом и улыбками пьют чай в ординаторской.
Может стрелка когда нибудь и остановится на их часах,
Но сейчас они не собираются друг другу сдаваться.