ОН шестидесятые...

  Он был так молод и горяч,
  Шикарно в злости скалил зубы,
  И слыша мой ревнивый плач,
  Всегда терзал больнее губы.

  Был, словно молнии удар,
  Красив как бог и этим мучил,
  Всё в жизни принимал как дар,
  И не платил и был везучим.

  Он был киношным, мой герой,
  Каскад волос спадал на плечи,
  И даже шрам, что над губой,
  Его ничуть не изувечил.

  Давно уже дружил с фарцой,
  За то и фраером прозвали,
  Он не советским был, с гнильцой,
  Тогда товарищи считали.

  Всегда по лезвию ходил,
  Опасность - сразу руки в брюки,
  Лишь желваки и струны жил,
  И в воздух яростное:"С...!"

  Я им была больна, в огне
  Горела страшно даже в холод,
  Когда не шёл - жила в окне,
  Глазами примеряя провод. 
 
  А он так молод и горяч...
  Я погибала, но так сладко!
  Писала под любовный плач,
  Ему - признания в тетрадках.

  Я помню, как бежали мы,
  Босые по весенним лужам,
  И весь Арбат, что видел сны,
  Тогда услышал - ТЫ МНЕ НУЖЕН!

  Но был Он нужен и другим,
  Везде, где только были люди.
  А Он ведь не был нелюдим,
  И нёс себя, как торт на блюде.

  Потом я слышала, с одной,
  Его встречали на Арбате,
  С другой красоткой,"не сухой",
  Он зависал в какой-то хате.

  Но неизменно, как матрос,
  В мои объятия возвращаясь,
  Он изгибался, как вопрос,
  В дверном проёме,чуть смущаясь.

  И снова Он любил меня,
  Губами закрывая губы,
  А я вчера его кляня,
  Сегодня шла в огонь и трубы.

  Я позже всех узнала весть,
  Аффект.Убит ревнивым мужем,
  А я искала, где Он есть,
  Тогда,в метель,в слепую стужу.

  Он мне запомнился - таким,
  Пульсацией в сети артерий,
  И превращаясь в небыль-дым,
  Протяжным криком  ввысь -Валери-и-и-ий...