Потом наступает утро

Каждый раз, когда между моими мыслями закрадывается несколько минут пустоты… На исходе первой минуты в голове появляешься ты. Неизменно. Улыбка. Руки. Песня. Между разбитой в детстве губой и взрослением – бездна. Пока меня успокаивают стулья Ван Гога, лекции по искусству и льющийся Модильяни. Ты… Ты почти не существуешь. Ты просто вторая и третья минута моей пустоты. Потом наступает утро. Щекой чувствую тепло солнца. Я не буду больше мешать впадины, кратеры, колодцы и теплую свою расцвеченную негой и лаской кровать. Я решаю (каждое утро решаю) – я больше не буду спать. Трясущаяся в руке горячего, палевого от ромашки, чашка чая. Ладно. Еще невзначай в зеркале отражение поймать. Под глазами круги, мешки, черт знает, что еще. Под глазами написана вся история, а синева – размазанные чернила. Чернила сна. Снова пообещать (Ура, я больше не буду спать). И больше не буду видеть сны. Ровно в два я неизменно сажусь писать. Вечером, когда все исчерпывается, нет новизны. (криками лунными сутками стонами сонными). Господи! У меня плюшевый, у меня грушевый и кальян и книжки, книжки, книжки (иногда, я схожу с ума, слышишь?). Конечно слышишь. Потому что я не могу молчать. Я сдаюсь. Я ложусь спать, чтобы не закричать. Сладких. Да. Отсчет пошел провал в мыслях первая минута. Вторая. Привет. Я не гашу свет. Жду, когда ты уйдешь из моей головы. Почти все вещи в этом молчании в какой-то момент – ты. Каждая вторая минута пространства наполнена красотой. На третьей я вспоминаю. Вернее и первые две помню, но скрываю (есть несколько неизменных правил игры). Утро.
… Я выхожу из трамвая в немом опустошении в безумие ранней весны.