Советская переводчица. V. Черновик

Когда б Творец на Пасху разрешил
Двум свЕтам обменяться новостями,
Я б написала Кате, Саше, маме –
Ну, и тебе, мой ангел. Меж могил

Я и сама смеяться не могла,
А карточка почтовая все стерпит:
Улыбки, сплетни, даже штемпель смерти –
Совсем как наш, вот только без числа.

Здесь хорошо. Туманы по ночам
И чопорные аисты на крыше.
Поднимешь взгляд от Диккенса – и слышишь,
Как стряхивает лишний воск свеча.

Но ты навстречу мне не торопись;
Живи покамест громко, жарко, жадно,
Бросайся в каждый омут безоглядно
И ласточкой мисхорскою кружись.

Ведь ты, мой друг, не любишь тишины,
А здесь ее бездонные озера,
И чудище стозевно и озорно
Без устали обходит наши сны.

Бывает, обернешься невзначай –
Ничто, врасплох застигнутое взглядом,
То притворится крымским променадом,
То застучит дождем. Таков-то рай!

Нет, не спеши. Но адрес – запиши
(Не вымарает ли усталый цензор?)
И сохрани в столе.
Прощаюсь; вензель;
И вместо марки – лоскуток души.