Моя Евпатория. историко-лирическая поэма

Я в далёком краю,
Но в Крыму начиналась история…
О тебе я пою,
Я – песчинка твоя, Евпатория!


Бегу на берег я, как в детстве, на рассвете…
Здесь три стихии говорят со мной:
Одна из них – ты, крымский, вольный ветер,
Другая – берег тёплый, рассыпной.
А всех загадочней – морская акватория…
Я – петербурженка, но здесь мой отчий дом.
Твою историю, родная Евпатория,
Перелистать хочу – лист за листом…


Оставлены следы эпох –
История расставит вехи…
Керкинитида – вот исток,
И первыми здесь были греки!
Был назван город в честь Каркина,
Уж двадцать пять веков тому…
Он – архагет, глава общины,
Для благоденствия в дому
Огонь священный из Милета
Доставил в эту точку света.
Античный город весь построен
Из белого известняка.
Здесь землепашец, а не воин
Селился , думал – на века…
Есть площадь рынков и собраний,
Алтарь, святилище богов…
И пастбищ здесь простор бескрайний,
Невиданно богат улов…
Град укреплён – форты, куртины,
Но доброму он гостю рад:
Рабы подносят осетрину,
Вино и сладкий виноград…
                ***

Собрав в букет все ароматы ночи,
Степным дыханьем полон бриз ночной.
Ему не спать…Как будто между прочим,
Воспоминаниями делится со мной…

Бывали здесь хазары, скифы, гунны,   
Кочевники, пройдя через столетья,
Коней пасли на берегах лагуны,
И пастбища им приглянулись эти…

Залив, изогнутый по форме лука,
Их привлекал обилием кефали…
Гостеприимство бухты, сочность луга
И соль, что здесь, в лиманах добывали…
Спрос на неё повсюду так высок!..
Таврида – лакомый кусок.


 А солнце печёт горячо-горячо,
Льёт золото – бело-червонные краски –
И плещет его на песок, на плечо.
Я знаю, опасны подобные ласки...
Просыплю песок – золотящийся зной –
Сквозь пальцы – почувствую времени бег.
Не столь откровенен был ветер со мной,
Песчинки – мгновения… Вечен их век.
А ветер-трудяга пасёт облака…
Кем город разрушен?.. И чья там победа?..
Реальность, как звёзды, от нас далека…
Но греки ушли, не оставили следа…
И скифские орды, как буря прошли,
Нарушив покой благодатной земли…

Разрушен город и сожжён…
Но возрождён, восстал из пепла!
Служить державе будет он,
Дабы она росла и крепла.
 
А войско скифского царя
Разбито… Славой окрылённый,
Боспорский царь пришёл не зря.
Понтийским воином спасённый,

              «Евпатор» – наречён был город
На мирном берегу Тавриды…
Он снова жив и снова молод
На месте той Керкинитиды.

                ***

Песчаный берег меряю шагами –
Следы недолговечны на песке…
След городов прибой смывал веками…
Я пульс Планеты чувствую ногами –
С ударом каждым кровь стучит в виске…
Османский гнёт уже невдалеке…


Град  завоёван и на рабство обречён,
А имя тюрское дано ему – Гёзлёв.(Козлов- рус.вариант)
Два слова сочетает – «глаз» и «дом» –
Султана глаз, форпост его притом.
С тех пор, вассал покорный, крымский хан –
Недаром статус высочайший дан –
Наместником султана стал в Крыму…
Но город-порт. И процветать ему!


Причалы – с сотнями нагруженных судов,
Вывозят тысячи невольников-рабов…
На площадях – многоязыка речь,
Ремёсла развиты… Здесь всё могло привлечь,
И всё на вывоз – шерсть, шелка, вино,
Скот, шкуры, фрукты, лучшее зерно…
Источники артезианских вод
Питали городской водопровод.
Фонтаны их целебны и свежи –
«Места блаженства тела и души».
Как диктовали средние века,
Защита стен надёжна и крепка…

                ***            

Степь… Песнь дрозда – что трели соловьины,
Трепещет воздух, на серебряной струне
Играет ветер, слушают долины
Звенящих жаворонков где-то в вышине…
Примета лета – перекати-поле
Несётся по степи, «не чуя ног».
Так мчатся кони, предаваясь воле,
Потворствуя ветрам, не ведая дорог…
Цикория цветы, дурман полыни
И от лиманов дух солончаков –
Всё те же век от веку и поныне…
И здесь следы теряются веков...

Степь слышала казацкой шашки свист,
И пасовал турецкий ятаган.
Красив донской скакун и норовист,
Стремителен в полёте, как сапсан.
Не раз, нарушив безмятежный сон,
Давил казак турецкий гарнизон.

В бою казаки дерзки и ловки,
А «чайки» – лодки запорожские – легки…
И войн русско-турецких череда
Судьбу кроила раз и навсегда…


Геракл здесь отдыхал…
Здесь побывал Суворов…
В Гёзлёве штаб-квартиру
устроил генерал.
С ним вежлив крымский хан –
султан умерил норов –
Он дипломат и к миру
с Россией призывал.
Турецкое засилие –
предмет переговоров,
Судьба Причерноморья
не безразлична им…
Крым так в состав России
вошёл, и очень скоро
Господство в Чёрном море
ей обеспечил Крым.

                ***

Там, на мелководье, крабы важно ходят,
Сетка водной ряби падает на дно…
Где лучи-проныры зеркала находят,
Чтобы вновь собраться в яркое пятно?
Солнечные пятна, как монисто, звенья…
Поднимают тайны из глубин веков.
«Изменить название» – было повеленье,
Перст Императрицы указал – «Козлов»!

Эпоха просвещения припомнила героя –
«Рождённый благородным – Евпатор!.. Ну, а Я?!» –
Екатерине важно сравнение такое –
Хранит секрет седая акватория…
Здесь споры неуместны.
С тех пор стоит чудесно,
Хранимая веками Евпатор-и-я!

                ***

Бриз дневной – не поспорит с лазурной волной…
Расчесав седовласые пряди,
Море вновь откровенно, открыто со мной,
Щедро делится, истины ради…

Татары, греки, караимы,
Потомки Византии, Рима,
Евреи, турки и повсюду
Славянского – без счёта люду…
Мечеть, воздушные террасы,
Храм Православный и Кенассы,
Армянский храм и Синагога –
По-своему почтили Бога…
Их благочестие не мнимо –
Сравнимо с Иерусалимом…

                ***

Край море на вечное царство
Призвал… Не жалея щедрот,
Как ласковый лекарь лекарство
Оно раздаёт круглый год…
Залив Каламитский прогретый,
И воздух, прошитый лучом…
И берег, легендой воспетый…
Здесь всё, чтобы стала врачом,
Курортом для всех Евпатория.
А было началом тому
Открытая здесь «санатория –
Впервые в российском Крыму».


В тот майский день перрон вокзала
Встречающих вместить не мог.
И площади, казалось, мало –
Высокий гость тому предлог.
Взволнованы евпаторийцы,
В манерах – местный колорит…
Велением Императрицы
Военный госпиталь открыт…
С семьёю Николай Второй –
С не праздной встречей – деловой.

Царя Державы, миратворца
Храм Николаевский встречал,
Своей иконой Чудотворца –
Всяк: «Слава Господу!» – кричал.

Шёл год шестнадцатый… Волненья…
Война…Был мрачен ясный день
Для молодого поколенья,
И на челе монарха – тень…

В те годы сёстры милосердья –
Императрица с дочерьми –
Свой долг несли не без усердья,
Являя подвиги любви
И православной чистой веры…
Для раненых Царица – мать.
Кто бескорыстия примеры
Подобные мог преподать?..

Наследник с ними малолетний,
Но в Крым визит тот был последний…

        ***    

Глубоко море… И задумавшись глубоко,
Старается судьбу свою познать,
Пытливым взглядом всматриваясь в око
Небес… Им глубины не занимать…

Свежи предания…  Столетье за столетьем
Они из уст в уста передавались нам…
Век созидания сменялся лихолетьем.
Как море, жизнь подвержена штормам…

                ***

На пляже шляпы, зонтики, панамки –
И яблоку здесь некуда упасть…
Вдоль кромки моря сказочные замки –
Песчаные дворцы… Но!.. Вот напасть!
Ведь только что мне море улыбалось,
Внимая звону детских голосов,
Вдруг, резко помрачнев, разволновалось…
Мне вспомнились сюжеты страшных снов
Родителей моих…И словно эти замки
Песочные, размытые волной,
Домов руины, здравниц… Наизнанку
Весь город вывернут, настигнутый войной…


Прошло четыре месяца войны…
Враг наступал и множил раны.
И уходили крымские сыны
На фронт, а кто-то в партизаны…
А там, на полуострове, одни
Остались дети, матери и жёны.
Уже не вырвать их из западни…
Там оккупант вводил свои законы…

Размытая слезами акварель –
До боли узнаваемая местность…
Четыреста евпаторийских дочерей
Вёз поезд, отправлял их в неизвестность … 

«Бракованных»  сгоняли на «Сольпром» –
До язв разъедены у женщин руки.
И по глаза повязаны платком –
Неважно, молодые иль старухи…   

Валютой твёрдой всем служила соль.
Её на мёд меняли, на картошку,
На сковородке масла нет нисколь –
Всё та же соль и постная лепёшка…

Война чудовищна циничностью своей:
В грязелечебнице – снаряды и болванки…
На месте исцеления людей
Фашисты ремонтировали танки…

Целебна соль осадочных озёр…
И варварски опустошив лиманы,
Известно, грязью этой до сих пор
Германия «залечивает раны»…
                ***

Прибрежную гальку шлифует вода,
А море страдальчески сводит брови:
Ему бы не слышать боя тогда –
Не видеть на гальке оттенка крови…

Не помнить, как ветер, что было сил,
Беду понимая, с волнами споря,
Вдаль запах крови с собой уносил,
Подальше от горя, в просторы моря…

Тревожная память – седая волна –
Ныне живущим поведать хочет
Всю горькую правду, которой полна
Была картина январской ночи…

Лишь отвлекающий манёвр…
Волна – бледнее маскхалата –
Прощальный извергала рёв:
Навстречу смерти шли ребята.
Семь сотен с лишним, в полный  рост
На помощь страждущей Отчизне.
Смерть свой не оставляла пост,
Младые уносила жизни…


Ночь от снега и горя
Поседела, бела.
Бой неравный у моря…
Неподвижны тела,
Что в сражении пали,
В облачении белом
Трое суток лежали
В позах окаменелых,
Не предать их земле…
Зло границ не имело,
В этой страшной войне
Всем грозило расстрелом…
Вопреки устрашенью,
Град отчаянно смел…
Третью часть населенья
Повели на расстрел…

Страх насаждался, но в Крыму,
Народ наш удивлял бесстрашьем,
И страх проигрывал ему,
И становился днём вчерашним…

Фронт, оккупация и тыл…
Страна – одна большая рана.
Но город выжил, победил –
Фашиста поборол, тирана!

Все искорки любви земной
Слились, сошлись пред образами
Христа, Царицы Всеблагой…
Пришла ПОБЕДА той весной,
Светясь счастливыми глазами!

                ***

Все выжившие, как родные братья…
А мы, потомки стойкого народа,
Любили Родину – «была на это мода»,
Из гимнастёрок нам перешивали платья…

Война вливалась в нас волной воспоминаний
И откровеньями родни, друзей и той
Осиротелостью, обшарпанностью зданий,
Послевоенной общей нищетой.

Нам с братом повезло – родились близнецами.
Вот радость в доме: девочка и мальчик!
И не было различий между нами
Утешат поцелуем, если плачет.

Не ласканные бытом, но природа
Нас баловала пуще нашей мамы…
А Крым преображался год от года
И хорошел, разглаживая шрамы…

Вновь жил курорт заботами о лете…
А лето – главное здесь время года…
За здравие страны он был в ответе,
Став всесоюзной здравницей народа…

И наизусть любой евпаториец
Знал пушкинские сказки без подсказок.
Будь то парторг иль вовсе беспартиец –
Он вырос с «Уголком волшебных сказок»…

Театр городской и Гор. библиотека
Здесь носят имя гения-поэта…
Крым ценит классику, и в нём от века
Дух просвещённости – достойная примета!

                ***

Воспоминания немеркнущих  мгновений…
Они пришли из памяти любимых,
Как завещание для новых поколений –
Их сохранить в подробностях должны мы!

Мы помним… Свет январских звёзд…
Во весь свой исполинский рост
Здесь выходили из волны
В огонь идущие сыны –
Святого мужества пример,
Сыны Союза ССР…
Здесь памятник десантникам стоит
Из моря рвущихся – единый монолит.
На пятый километр приходишь ты,
Им поклониться, принести цветы…

Евпаторийцы, кто о подвиге тех дней
Способен помнить, ощутит не раз,
Что море в этом месте не для нас –
Оно оплакивает души тех парней
Соленою  слезою синих глаз…

                ***

Здесь редко роза вянет от мороза –
В диковинку ей северный мороз…
Зато в Курзале даже от прогноза
Дрожат нежнейшие соцветия мимоз…

Разросся город – новые кварталы
Шумят, сквозь время рвутся напролом…
Застыл мой город у Мемориала,
На Красной горке, вспоминая о былом…


В этот день стало зябко огню –
Заглянул в побледневшие лица…
«Вечным стану, чтоб этому дню
Для потомков не повториться!..

                ***
Милый Крым, ты мой ласковый Крым!
Ты мне многое в жизни открыл.
Навсегда и по-прежнему мой!
Еду, еду, как прежде, домой…
Не желаю быть чайкой – подранком,
Если вдруг назовут «иностранкой»…

                2011г.