Четыре прадеда Поэма

ПРЕДИСЛОВИЕ (в виде письма редактору газеты  "Еврейский камертон", Тель-Авив)

Многоуважаемый г-н редактор!
Посылаю Вам тематический цикл своих стихотворных рассказов “Четыре прадеда”. Мне кажется, он подходит для публикации в Вашем еженедельнике. Последняя (4-я) часть “тетраптиха” была напечатана Вл. Добиным год или два назад в его “Мастерской”, пятой же не предвидится, поскольку у меня, как и у других смертных, лишь четвёрка прадедушек  - ни больше, ни  меньше! А глубже четырёх поколений мои генеалогические познания не проникли. Прабабок не знаю даже имён. Впрочем, ведь так и у большинства окружающих.  Несколько раз пробовал в различных аудиториях проводить блиц-опрос: кто помнит свою родословную далее прадеда? Результат неизменный: человека два-три из сорока-пятидесяти.

А вот один мой знакомый англичанин (не аристократ!) знал назубок имена и занятия своих предков вглубь до ХIV века! Правда, их занятия ему было помнить легко: это всё были врачи - он первый “выродок”: филолог! Но - всё же, все же...

“А мы - хамы”, как говаривал редактор одной многотиражки (впрочем, он и был хам...)

У меня чудом сохранилась фотография моего прадеда – Исроэла  Маргулиса, посылаю её Вам - для интереса, а также и свою – для  сравнения (определённо не в мою пользу - особенно в Израиле). Мне в этом году исполнилось 70 лет, так что, по-видимому, мы с ним – в  одной поре.
Между прочим, один из его сыновей, Эзра Моргулис (различие в букве – по  чисто милицейской причине) был и одним из основателей еврейского самиздата в СССР, он отсидел в ГУЛаге восемнадцать лет – его  лично знал именно в этом качестве известный в Израиле узник Сиона Михаил Маргулис (однофамилец). Где-то просматривается моё родство и с великим дирижёром Натаном Рахлиным – но  степени родства не знаю. Вообще-то, поиски знатной родни – палка  о двух концах: на кого ещё натолкнёшься?..

По линии прадеда Кипниса мы в одной позиции (оба – правнуки) с... профессором Валентином Сергеевичем Зориным - великим разоблачителем империалистической Америки, с её  отъявленным сионистским лобби. Он – тот  “русский”, которому Г. Киссинджер сказал: “А я - американский”. (Между прочим, это   не  анекдот, а чистый факт). Я было и зарифмовал этот случай в первоначальном варианте своего цикла, но жена отсоветовала; мне и так достаётся от соседей на орехи, а тут – такой  материал!

 Советские люди привыкли скрывать сведения о своих родственниках – и  правильно делали; например, моего отца в 36-м году исключили из партии “за связь с женой”.  Бе-хаяй!*  В 1950-м обоих и посадили по 58-й статье – по-видимому , за ту же связь...

             Ф. Рахлин,
             плод “преступной связи”.
--------
*«Бе-хаяй» (ивр.) – что-то вроде русского «В натуре!» (сленг). 


Кипнис
Знал  он толк в сосне, в осине –
древесине деловой.
А ещё – в  небесной сини
у себя над головой;

а ещё – в вишнёвой ветке,
заглядевшейся в окно;
в жарком солнце, вольном ветре, -
в том, что свыше нам дано.

Кто он был? Лесной объездчик -
то ль бракёр, а то ль маркёр,
спозаранщик, веткорезчик,
заклинатель волчьих нор...

Часом – конный, часом - пеший,
и душою не замлев, –   
жил да был жидовский леший
на житомирской земле.

С ним – три дочери, три сына,
Две лошадки, пять коров…
Справно жил, светло и чинно, -
семь смертей переборов.

Этой мысли рад весьма я:
род наш весел и могуч!
Но нашла вдовца восьмая -
громом грянув из-за туч...

Заболел и слёг бедняга,
разорилася семья,

как последние бродяги,
разбрелися сыновья,

Не заметить их глазам уж
всех семейственных забот…
Старших дочек взяли замуж 
женихи в тот трудный год,

и осталась жить в домивке**,
возле тата**, у дверей,
моя бабка Сара-Ривка –
мама мамочки моей...

Никогда, видать, не свыкнусь
с думой,  вставшею торчком:
жил да был он, Довид Кипнис,
многих веток корешком:

сквозь Америку с Европой
пышным древом разрослись,
стали взводом, может - ротой,
по шифскартам*  и без виз...


Род людской покорен року – 
и один из сыновей
был папашею, нивроку** ,
восемнадцати детей!

Как же всё-таки случилось?
Не доходит до меня:
нами начисто забылось –   
общий прадед нам родня!

И без пращурской охраны,
без удачи неспроста, –
мы – презренные абрамы,
не имущие родства!

--------
*Шифскарта – документ на право проезда эмигранта из России в Америку.
**Объяснение украинизмов, употреблявшихся и в идише:  домивка – родной  дом,  тато –  обращение к отцу,  нивроку -  “чтоб не сглазить!”.





2.   Рахлин    
                ...Мой  предок Рача мышцей бранной
                Святому Невскому служил...
                А. С. Пушкин.

Слепой судьбы страдалец ранний – 
он сладко пел – да  трудно жил:
мой прадед Рахлин  в куртке драной
Николе Палкину*   служил.

По всей России, силясь, топал -
был путь солдата каменист...
И вот притопал в Севастополь
неутомимый кантонист** .

В него английская эскадра,
сквозь Льва Толстого явь и сны,
метала каверзные ядра,
а иудею – хоть  бы хны!***

Он не стонал, не ныл, не охал, –
он знал: семь бед – один  ответ.
И службу царскую отгрохал
на всю катушку долгих лет.
 
Сам царь пожаловал Абраму,
(“с потомством мужеским его”)
жить вне “черты”  святое право.
И не добавил ничего!

Коль был ваш прадед кантонистом,
а вы  мужчина,– вправе  вы
ходить по улицам тенистым
хоть Петербурга, хоть Москвы.

Так русский царь распорядился.
Да только, правду говоря,
потом в России  спор родился –
и нету батюшки царя!

Скиталец прадед! Знай: твой правнук
навек с Россией разлучён:
тобою выслуженным правом
не может пользоваться он:
едва-едва, покинув стан свой,
шагнул за подлый турникет –
утратил вмиг своё гражданство!
Пути назад теперь уж нет.

Зато без царского указа
и без особо сложных чар
он получил почти что сразу –
не дом, не дар, но – “амидар”*** !

Сказать по правде, я не знаю,
“черта” ли это, не “черта”...
В том. как судьба играет с нами,
не понимаю ни черта.

А впрочем, я итогом этим
доволен раз и навсегда...

…Хоть постоянного на свете
ничтожно мало, господа!

-------
*Никола Палкин – народное прозвище царя Николая Первого.
**  Кантонисты – особая   категория рекрутов во времена Николая I.  Как   правило, их  забирали из семьи в детском возрасте (12 – 10 лет, иногда и младше), воспитывали в специальных кантонистских школах методами палочной дисциплины, а увольняли из армии лишь после 25-летней солдатской службы (сверх кантонистского срока). Под кантонистский набор попадала масса евреев. Потомки  отслуживших полный срок кантонистов-евреев (но только по мужской линии) пользовались  правом жительства вне черты оседлости, включавшей лишь 15 губерний Российской империи.   
*** Участие в обороне Севастополя (18534 - 1856 г.г.)произвольно приписано мною прадеду Абраму. Конкретные данные о прохождении им воинской службы мне раздобыть не удалось. Я воспользовался правом художественного домысла, чтобы отразить героическое участие еврейских воинов в трудном ратном подвиге российской армии, о чём имеются многочисленные упоминания. Но Абрам Рахлин МОГ участвовать в этой эпопее и во всяком случае свою службу вынес честно, о чём свидетельствует его выход в отставку с использованием всех прав, дарованных ему и его "мужескому" потомству. Впрочем,  православия  так и не принял (что являлось одной из целей отторжения ребёнка в кантонисты от родной этнорелигиозной среды), - так и остался иудеем, - впрочем, почти забыв родной еврейский язык идиш...
*** “Амидар” - название государственной жилищно-эксплуатационной фирмы в Израиле; в контексте повествования - вид социального жилья.   

  3.   Вассерциер

Абраша  Вассерциер!
О личности твоей
мне пишут Бася с Цилей:
“Он был простой еврей”.

И больше о тебе я
не знаю ничего:
какой заботы тени
ложились на  чело?

Строчил ты или стряпал?
Был трезвый иль  хмельной?
Но в том, что был ты шляпой, –
ручаюсь головой!

О да!  Ты был  шлимазл* !
Порукой в том (ей-ей!)  –
отсутствие алмазов
у дочери твоей...

Но это ты ей, верится,
оставил не гроши –
а золотое сердце!
А серебро души!

Твой правнук долг заплатит,
чтоб слышал ты в раю:
спасибо тебе, прадед,
за бабушку мою!

Абраша Вассерциер,
ты не напрасно жил!
Летай, фосфоресцируй:
ты это заслужил!
_______
*шлтмазл (идиш) - чокнутый, чудак, не от мира сего, неудачник, растяпа

 
          
 
     4.   Маргулис

Исроэл Маргулис, мой  прадед,
молился все дни напролёт -
и знал, что не попусту тратит
кредит иудейских забот.


Он верил, мой прадед Исроэл,
в  Машиаха скорый приход.
Он  планы великие строил
на каждый начавшийся год.

Бывало, восторгом палимый,
промолвит: “Шана а-баа"*
мы встретим в Иерусалиме!”, -
и разом шумна голова!

Но, преданный вере, Маргулис
не чувствовал вещих примет:
ему и на миг не моргнулось,
что правнук исполнит Завет!

Что сей необрезанный правнук,
безбожный потомок святош,
захочет – со всеми на равных -
стремиться к арабу под нож!

И всё же, о цадик**  Маргулис,
в итоге крутого пути,
какие ни есть – мы вернулись!

НАМ НЕКУДА БОЛЬШЕ ИДТИ!

Иерусалим, 1999 -  Афула, 2001


_______
*  Шана а-баа (ивр.) – следующий год. Издревле религиозные евреи в галуте (рассеянии) провозглашали во время празднования начала нового года по иудейскому календарю здравицу: «Ле-шана а-баа б’Иерушалаим!» - «К следующему году – в Иерусалиме!»
** Цадик (ивр.) - святой, набожный.