Божья воля и богатырская доля сказ без прикрас

Сия былина не сахар и не малина, не узорчатый плат и не резной оклад, это не мёд и не пиво – это просто было, а вот когда это было людская память не сохранила.
По разному певуны об этом поют.Кто из людишек говорит , что иные певуны врут, а иные божатся и на лоб крест кладут что кроме иных другие певуны правду поют.В общем, как было там не знаю я, но вот вам песня моя:

В граде стольном , белокаменном да богомольном, где  на царёвой светлице сидит двуглавая птица, где суровые воеводы да боярские хоромы, где на кажном  углу ярманки да  торжища случилася срамотища.
Ай да коло да Манежа гульбище холоп безродный затеял, понеже то ли чей-то наказ сполняя , то ли была причина какая иная, но как бы ни было там, а затеял холоп чистый срам – глумливый затеял балаган На человечью потеху, – не для просвещенья, а для смеху,– в балагане том устроил идольский притон.Да были бы не так противны те идольские братины, если бы видом своим не возводили хулу на святых да на церкву.В общем , далее писать картины срама у меня нет дерзновения ни грамма.Ни пуда, ни фунта, чтобы в красках описать экспонаты в балагане того фрукта.Просто скажу что за действа такие  богохульники иные не ведающие законного страху отправлялися прямиком на плаху.

И вот тут как будто бы ниоткуда, ни отсюда и ни оттуда, явился Финист-свет дабы сокрушить эдакий богопротивный навет.И была с ним Лебедь–бела,–как крынка парного молока, как вишня девица ,– молодая голубица.
Суть да припляс, а пополнят мой рассказ такие слова что покрушили эти идольские дрова Финист-свет да Лебедь-бела, – такие дела.
И вроде бы всё хорошо да гладко, но на душе от чего-то гадко поелику Лебедь-девицу опричники заточили в темницу опосля тех делов где с Финистом они наломали идольских дров.
Стоит сказать истины ради что Финист-свет оказался почему-то сзади – девица в темнице, а Финист-свет гуляет по столице.Тут бы впору и задуматься нам почему приключился такой тарарам и почему богатыри остаются как бы ни при чём и позади.Девица томится, богатырь веселится.Финист-свет львом рыкает, а голубица горе мыкает.
Поговаривают людишки, что тута тёмные делишки.Да что там людишки, даже учёные дьяки что почитывают книжки говорят о том, что плачет по Финисту дурдом – больно прыток этот богатырь славный.Хоть он и православный, но у нашего брата не в чести  в веках ковать себе победу на девичьих слезах, хвалу себе копить людскую и иметь халву какую иную.
Много-много всяко разного чует православный люд , но самое главное иереи рекут.А рекут они такое, – кажное ихнее слово золотое,– что Финиста в это время обуяло прелести семя и оттого  имеет не по стати дерзновенье  вершить суд из свово мненья, да мало того, что он восхотел чтобы была такова его доля, но и нарёк себя "Божья воля".

Течёт мой сказ, тикает час,  свеча горит, душа болит.
Голубица сидит в темнице.Куда это годится, неужто она крайней была? Богатырь Финист-свет как бы ни пел, но получается что он вроде и не у дел.Не при хлеба горбушки и вообще он тут ни при кормушке.
Вот тут бы и вопрос возникает: а чем Финист промышляет и какой воевода ему отсчитывает долю в его мошну.Но наверное я слишком к Финисту строг, не так уж он и плох, просто судьба у богатыря такая – быть с заднего края.
Не мне его осуждать, не хочу грех на душу брать. Просто по своему слабому уму никак я не пойму почему и как получается такой бардак, и что это за "Божья воля" такая, что своим прихотям потакая доводит голубиц до темниц.

Может  и  впрямь истину говорят всем нам иереи при сане, что во всём виноваты мы сами.Что в поисках сладкой доли  мы противимся Божьей воли, что в прелести пребывая и на забвение заповеди обрекая мы проходим мимо рая.
Ох правы иереи всё ж : сами плодим ложь.Да не в том даже  беда что сами влезаем в этот жмых, а в том, что вовлекаем в это других.
Слабых да безвольных наущаем, верить себе им попускаем, пишем им картины в цветах,но расклад неизменен – у нас ложь на устах.
Тот ли Финист кто узоры пишет , тот ли богатырь кто лишь собою дышит; тот ли воин кто сметану на масло мажет – кто знает, кто скажет?
А коль ответ знаешь и всё понимаешь то скажи убогому мне– место ли белу Лебедю в тюрьме, и от чего и почему богатырь не взял на себя всю вину?
А коли ты вьюном станешь вить, не  стану зелено вино я с тобой  пить и посему ты полон страха – не сносить тебе головы, ждёт тебя плаха.