Собрание. Пятница, 13

Свеча горела, отливая черным светом,
Под шум воды летела с плахи голова.
А в глубине, вполне прозрачным силуэтом,
Вертелась девушка, по-прежнему мертва.
Собрались здесь адепты черных практик,
Глашатаи публичных мрачных дел.
Любой из них был преданный фанатик,
Творя в потеху люду беспредел.
Лиц не скрывали, имена тем паче,
Ведь не пристало прятать божий дар.
Таким всегда сопутствует удача,
Рождая липкий ужас и кошмар.
Клайв Баркер расплетает паутину,
Из человечьих тел головоломка.
Булавочной иголкой вскрыв личину,
Горят останки пеплом на обломках.
Лавкрафт колдует, тени в коридоре,
Чудовищных пропорций, форм и роста.
Проклятия и похоть в разговоре,
Дождями провожает до погоста.
Косая чёлка Гоголя во мраке,
Раздулись ноздри - чует чью то смерть.
Любитель жженой, вырванной бумаги,
Фанат подслушать или подсмотреть.
Брэм Стокер подпирает собой стену,
Усталым взглядом, наблюдая за толпой.
И в каждом видит страх, и перемену,
Сжимая кол осины за спиной.
От Кинга веет холодом и тьмою,
Что за очками спряталось - не видно.
Дыханье тянет сумраком и кровью,
Но выглядит привычно и солидно.
Писатели нас развлекают смертью,
Кровавой вакханалией чудес.
Являясь развлечением и плетью,
И увлекая как идет процесс.
По стенам бегали испуганно мокрицы,
Свечи огарок безуспешно умирал.
Все тяжелеют от чернил страницы,
И все быстрее шабаша финал.