У подвига женское лицо

Валерия вместе с ранеными находилась на санитарном пункте, около штабного блиндажа.
Когда она бинтовала рану одному из бойцов, его сосед крикнул:
– Сестрёнка, беги! Слева танки!
Валерия, увидев надвигающиеся «Тигры», скомандовала:
– Кто может – в укрытие! Гранаты – мне!
Ведя беспрерывный огонь из пушек и пулемётов, танки приближались к санитарному пункту.
Выбежав навстречу «Тигру», Валерия бросила гранату и упала. Взрыв! Но головной танк шёл. До раненых оставалось уже тридцать… двадцать… десять метров. Мёртвая зона! Связка гранат… Встать! Бросок! …И под гусеницу танка! Грохот взрыва, лязг, чёрный дым!
Оглушённые раненые испуганно глядели. «Тигр» горел. А Валерии не было…

О. Лютова, Подвиг санинструктора Валерии Гнаровской


Снова осень пришла и застыла дождём на пороге,
И опять ноют раны, как целую вечность назад.
Спят и дети, и внуки, а сердце в неясной тревоге
Сквозь сумятицу дней направляет к прошедшему взгляд.

И опять этот памятный бой, что казался последним,
Та жестокая боль, что проклятием стиснула грудь.
Смерть стучала в висках, навевая бессвязные бредни,
И хрипела твоими губами, стараясь вздохнуть.

Бой гремел в стороне обезумевшей злой канонадой,
Отдавался в ушах, прижимая раскатом к земле.
Ты, откинувшись на спину, ждал попаданья снаряда,
И нависшее солнце тонуло в клубящейся мгле.    

Полевой санинструктор к тебе наклонилась пониже,
Заглянула в лицо, поправляя тугие бинты,
И дыхание боя как будто бы сделалось тише,
Словно в мире остались лишь эти глаза и черты.

Молодая девчонка, что стала за месяцы старше,
Сохранив в своей памяти прелести школьной поры,
Чья простая душа прорывается песней на марше,
А в зрачках не война, а сентябрь зажигает костры.

В тонкой линии губ обозначились свежие ранки:
Видно, в кровь искусала, пока выносила бойца.
Гул моторов вблизи – и внезапно:
– Внимание, танки! –
Дуновением страха тревожно коснулось лица.

Две железных машины с крестами вползли на пригорок
И качнулись вперёд, приближаясь, как в медленном сне.
– Всем, кто может, укрыться! – приказ санинструктора звонок
И совсем не по-девичьи резок:
– Гранаты – ко мне!

Ты взглянул ей в лицо, задохнувшийся внутренней болью,
Неспособный подняться и встретить прорвавшийся рок,
И запомнил навек, как она приняла свою долю
И решимость солдата вложила в последний бросок.

Ты смотрел до конца: как привстала навстречу угрозе
Невесомой фигуркой в измазанном грязью сукне,
Как на миг замерла в напряжённой решительной позе –
И скользнула вперёд, исчезая под танком в огне.

Блеск разрыва ударил в глаза за волной потрясенья
И остался пылать в них застывшей слезой навсегда.
Она жизнь разменяла на ваши без доли сомненья…

И как память об этом в граните белеет звезда.

(12 мая 2016 года)