В городах, где бывал...

В городах, где бывал, не заметны следы на асфальте,
На фасадах домов не осталось ни краюшка тени…
Налетевшие ветры, в своём равнодушном азарте,
Мой развеяли образ, как хлопья просоленной пены…

Тех, с кем дружбу водил, помню всех… И проносятся лица
Пред глазами… Как будто  бы только вчера это было…
Многих нет. Не вернуть… Не  дано ничему повториться…
Память их сохранит до последнего дня. До могилы…

И прощенья прошу всех, кого оттолкнул равнодушьем.
Я и сам был несчастлив любя… Знаю не понаслышке,
Как пронзается сердце незримым жестоким оружьем…
И живёшь с этой раной невидимой. Без передышки…

Юность в зрелость вошла.  Старость ждёт, затаившись в засаде…
До неё далеко. Если даст Он здоровья дотопать…
Обращаю свой взор и неслышно прошу: "Бога ради…
Проводи до конца.. Укажи путеводные тропы…"

Романс Анатолия Ивановича Заглядского  http:///www.realmusic.ru/songs/1446851

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Не буду в отчаяньи плакать над строчками из  "Идиота".
Печорин из племени лишних – не мой благородный герой.
Сердце под вечер сжимает неясное тесное что-то
И странные мысли приходят туманной вечерней порой…

Но словно кем-то отснятый фильм упрямая память крутит.
Проносится светлое детство счастливой цветной полосой.
Я ныряю в шальную юность с желаньем доплыть до сути.
И вхожу в затяжную зрелость. А жизнь вдаль норовит трусцой…

Всё вертится,  как стекляшки из старого калейдоскопа,
Листвою в пору листопада, цветеньем в аллеях весны…
Мой невидимый всем парашют свои распускает стропы,
Сквозь время меня переносит в далёкие яркие сны…

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Теснота переулков хранит лёгкость наших шагов,
Равнодушие улиц скрывает осколки былого…
И смывают дожди непрощение наших грехов,
И уносят ветра сгоряча обронённое слово.

Спят забытые страхи под спудом прожитых времён.
Волны скрытых печалей горчат вкусом жжёного тмина…
И колышет ветвями, качаясь, всё видевший клён.
И вечерний туман накрывает спокойствием сплина.

Беспощадная совесть по нервам скребёт наждаком.
Беспокойная  память глядит в окуляр перископа…
И неровные мысли сомненья наносят мазком.
И ложатся на гладкость листа сочинённые строфы…