Сто четырнадцать

Уж много суток я не мог заснуть.
Но эта тишина... Она пьянила.
Нагревшись солнцем мягкая земля манила.
Я думал, где бы голову приткнуть.

Укутавшись трофейным одеялом
Шёл по траншеи, будто бы в бреду
Брёл и не думал, где я упаду
Комочком маленьким, усталым.

Трудяги муравьи тащили ратью
В ячейке пулемётной стрекозу...
Я плюхнулся туда, не чуя ног, засну...
Но, вдруг, сквозь сон, услышал Батю:

-Похороните потцана, хоть, как солдата...
Туман дремоты я откинул прочь,
С ворсистым, серым одеялом... День, иль ночь?!
О ком вы плачете, ребята..?

И в сумраке лишь голоса солдат...
Нет гимнастёрок, касок, лиц.
Пытливых взглядов, только, тьма, живых глазниц.
И Батины - в упор моим глядят.

Огромною, как лопушиный лист,
Рукою пулемётчик взял меня
И развернул. Передо мной стена...
- Смотри, сынок, что натворил фашист.

Земля и подомной и надомной.
Густой туман из пыли и земли.
- Гляди, где мы тебя нашли,
Как смерч от взрывов вился над тобой.

Всего лишь двадцать, двадцать пять минут назад
В траве, здесь, видел муравьёв...
Но где трава, блиндажик где... Окопный ров
Из рыл артиллерийский град...

Изодрано всё напрочь одеяло.
В котором я треть часа... спал.
На мне же ни царапинки. Сказал,
Отряд как выдохнул: -Такого - не бывало...

И век прибавился к моим годам...
..............................