В самолёте

Вот лотерея на борту.
Несётся в выси самолёт.
В безделок что найду бурту?
Оттуда проза жизни прёт.

А сверху вид – эх, красота!
В изломах линии–отроги,
Долины, речки, чистота…
Грязь познают, шагая, ноги.

Леса прикраплены снежком.
В его налёте поле зяби
И кромка ив под бережком
Склонилася к ледовой глади.

Проплешья сёл и городков
Как след иль тень бутона розы.
Стоят дома рядком, ладком,
А между кружево–берёзы.

Разнокалиберье озёр
Дивит кружков неровных кланом.
Ледник им лоно, что ль, протёр,
Во тьме веков пройдя тараном…

А лотерея?!.. Всё, конец.
Ушла неслышно из салона.
Жуёт удачливый малец
Резинку – пищу из нейлона.

Но зубоскалить не спешу.
Резинку он, а я газеты.
И несъедобную лапшу
С ушей я в рот вместо котлеты.

Земля, ты есть, но море лжи
Накрыло нас удушьем–прахом.
И как его, возьми–скажи,
Нам иссушить единым махом?

Я понимаю, почему
Убога жизнь, чего в ней нету.
Но бытия ложь не приму –
С ней что без ног шагать по свету.

Я кончил маленькую речь,
Свой мини–репортаж высотный.
Дела зовут. Корабль дал течь.
Мозги туманит страх животный.

Омск, 1991