Оксюмороновые рецы

Рецензия на «Нешутошно-шутошные стехи» (Сан-Торас)
Ой! Что это?
Людмила Левкина   02.05.2016 23:57   


________Просто прогулите непонятные слова
и прояснится что это:))
Сан-Торас   03.05.2016 00:34   


________Жду Ваших утонченных, изысканных неподражаемых...
Людмила Левкина   03.05.2016 22:04   


_______У меня уже было общение в рецах на эту тему, часть уточнений приведу
поци-татно:)
Дык в этом стихо больше старых слов, чем новых словообразований.
Жанр репунсива включает анаколуфы, оксюмороны и любой другой сдвиг
традиционной речи. Для автора, работающего со словом - поиск новых
форм и жанров - это путь к самому себе, потому что ценность искусства
определяет - индивидуальность и мастерство.
Любое произведение,в котором отсутствуют эти компоненты не является искусством,
 а значит не представляет художественной ценности.
Думаю, что автор, работающий со словом должен владеть более широким
арсеналом лексики, чем любой человек, пользующийся разговорной речью.
Я сформулировал определение ограниченной личности:
Ограниченным называется тот человек, который считает, что мир заканчивается на границе его кругозора.
И поскольку слово, как фигура речи - основной инструмент поэта,
то мне интересны, разные жанры и эксперименты в этой области:

"Моих стишей полна гумница
Как перевясловых снопов"_____Перевясло - веревка для перевязи пшеничных снопов.
( славянское слово) так же называют крылья птиц, когда в белые перья
закрадываются черные вкрапления - перевясла.

"Оплакать участь бедной музы
Жалейкой ивовой коры."________Жалейка - древнеславянский инструмент, дудочка из коры ракиты, издающая жалобно-щемящие звуки.

"В тишах сурьмяной конуры_____Сурьмяный - окрашенный в черный цвет.

...гумница - сарай для хранения зерна: гумнО - гумница, прилагательное - гумённый, - место для молотьбы сжатого хлеба.
Картина Венецианова так и называется "Гумно", он даже попросил вырезать в гумнице окно, чтобы поймать на холст солнечный луч, поскольку писал с натуры.

Мезуза с иврита - `дверной косяк, но вообще, так называется "штучка", точнее футляр, который раньше делали из кожи кошерного животного, чтобы класть в мезузу охранную молитву и вешать на косяк входной двери - броха и есть молитва.
Славянская и иудейская культура - плотно переплетаются, если учесть Библию, Евангелие и прочие "прописные святыни", имена "главных героев" Иисус, Авраам и т.д. у нас известны, а славянского Буса Белояра - не знают, хотя с его биографии списано распятие Христово, поэтому я объединил в одном репунсивном стихо, столь разные, на первый взгляд, образы.
Сан-Торас   03.05.2016 23:49

__________Теперь мне понятно. Я уже оценила Ваше кружево из архаизмов.
Это высший пилотаж!
Людмила Левкина   04.05.2016 00:17 


__________Ага, я лю анаколуфы и сочетание эрративно-анаколуфных оксюморонов, типа
"завтра когда-нибудь" - "кто жил давно тому назад"

Анаколуф - стилистическая фигура, состоящая из неправильного грамматического согласовании слов, то есть текст, построенный на нарушении синтаксических правил:
типа у Чехова: " Подъезжая к станции слетела шляпа" у Крылова: " Стой братцы, вы не так сидите!" и т.д.

Эрратив - текст, построенный на нарушении орфографических правил, например предсмертное письмо Маяковского:
"Инцидент исПЕРЧЕН - любовная лодка разбилась об быт"

А ЛЮБИТЕ ЛИ ВЫ ОКСЮМОРОН, КАК ЛЮБЛЮ ЕГО Я?

Я вещей музой взбудоражен,
Игривой лирой возбуждён -
Я лингвистически отважен
Зарифмовать оксюморон!

И пусть мой труд обезбумажен,
К бездушной клаве пригвождён -
Он вдохновеньем непродажен,
И рукописно не прочтён!

________Оксюморон - сочетание несочетаемых слов. "Живой труп", помните такой руманъ Льва Толстого?:) или кино "Плохой хороший человек"

ОКСЮМОРОНОВОЕ СТИХО.

Как добрый бес и лютый друг,
Страстей медовый бурундук,
Тебе, окром меня ничей,
Открою сущности вещей:

Чистейшей правды вкус похож
На горькую с перчиной ложь,
Как дождь - на засуху и зной
Похож на холод ледяной.

Как безграничное добро -
На безразличное зеро,
Голубизна озерных глаз -
На черный, угольный алмаз.

Как всепрощающий терпеж -
На равнодушие похож!
Как яд - на благостный бальзам,
Простолюдинка - на мадам,

Небесный гром - на тишину,
Младенца прядь - на седину,
На утешителя - палач,
На смех - рыдания и плач.

Как жизнь - на смерть, мир - на войну,
Ярчайший свет - на темноту! -
И вор на ангела похож,
Как на любовь летящий нож.

Сан-Торас   04.05.2016 03:09

_______Несколько раз прочла Ваше "Оксюмороновое стихо". Замечательнле стихо. Столько оксюморонов в одном флаконе я не встречала. Хотя мне тоже нравится этот парадокс. Не вру. Я водолей и из парадоксов состою. "Зачем возвращаться в то, что будет завтра"-для меня не оксюморон, а ежедневная практика. Потому что не умею жить в настоящем и почти всегда знаю, что будет "завтра". Вы удивительно одаренный, тонкий, проницательный человек. Я захожу на Ваши страницы, чтобы узнать к чему стремиться. Но у Вас это получается легко и непринужденно. Кстати, помимо медицинского образования у Вас еще и литературное есть? Или же это дар Божий?
Людмила Левкина   04.05.2016 10:49 


_______________"Ты меня любивший фальшью истины и правдой лжи"

Это Марина - подумал, что такой оксюмороновый эпиграф в самый раз к моему
оксюмороновому стихо:))

... литературного образования нет и учитель в школе был смешной и бесполезный словесник, отлично его помню - Арнольд Павлович Аптекарь, уже давно его обрисовал:
Аптекаря было так много, что он занимал собой все пространство, вторгаясь в личную зону, мог наскочить, наступить на ногу и брюзгнуть слюной.
Арнольд Палыч состоял из гремучего сплава вздорных эмоций - был порывист, нескладен и суетлив одновременно.
Он содержал в себе много веса, много бурого носа и мало губ.
Плоский, как у образцовской куклы рот, не сдерживал желтых, реденьких пеньков.
Мне удавалось вылавливать предметы через толстые стекла его роговых очков. Очки, как кривые зеркала, чудовищно искажали реальность.
Близорукий Арнольд Палыч буквально вплотную взирал на мир, и все равно ничего в нем не видел, в антитезу к нему прилипла индейская кличка «Соколиный Глаз».
Когда он улыбался, два дверных глазка под его лупами неожиданно мило съезжались к носу, делая лицо лукавым.
Арнольд Павлыч носил лысину, исправно зачесывая ее одинокой каурой прядью. Прядь укладывалась от мохнатого уха через розовый череп, аккурат на правый бочок - этот процесс осуществлялся стихийно:
Спохватившись посреди урока, он выдергивал из нагрудного кармана синюю расчесочку и, зацепив непокорную прядь, восстанавливал зыбкое сооружение на место.
Закончив укладку, Арнольд Палыч стремительно подносил расческу к носу и, сдувал мощными ветрами мерзкую перхоть, что на какое-то время успокаивало его.
Но строптивый локон снова соскальзывал, и действие повторялось.
В конце дня, забросив борьбу с прической, Аптекарь бродил растрепанный, как панк, с длинной жиденькой прядкой с одного края и бесстыдной лысиной с другого.
В таком виде он пребывал до тех пор, пока, встрепенувшись, снова не принимался за свой марафет, но наведенный шик держался недолго. Арнальд Палыч всегда был бесполезно занят своей неблагодарной красотой.
Если б наш словесник жил во вражеской стране Америке - ему бы раз и навсегда прилепили на череп эту порочную прядь и не пришлось бы ему конвульсивно манипулировать гнусной расческой посреди великих дел.
Но Аптекарь был патриотом - непримиримым партийцем с огнем большевистким в груди! - и потому его тыквенная головка терпела хаос изнутри и снаружи.
Суетливо хватая тетради, он обнюхивал их и тут же бросал, утратив интерес,
грамматические ошибки разъяряли его, как личное оскорбление, а безграмотное письмо будоражило, но поскольку никто из нас не отличался правильным писанием, учитель перманентно пребывал в дурном расположении духа.
Зажав под мышкой тетради, Арнольд Палыч заваливался в класс спиной, плотно затворял дверь, разворачивался и, подойдя к столу, швырял на него кипы наших безграмотных опусов.
С отвращением обозрев аудиторию, он нюхал журнал, ныряя в него своим бурым носом и по слогам произносил фамилию.
Ученик шел к доске, как на лобное место.
Распахнув диктант, Аптекарь деревянными пальцами сминал страницы,точно намеревался утереться ими и затем с воплем:
"Я щас закатаю такую пощечину, и жалуйтесь, кому хотите!" - тряс тетрадью над над головой.
Класс исподтишка хихикал, он багровел, азартно заворачивал обшлаг рукава и показывал волосатый кулак:
"Я щас закатаю такую пощечину, и жалуйтесь!"– кулак скорее имитировал не пощечину, а боксерский нокаут:
"Я щасс закатаю"... Эта фраза была лейтмотивом всего его учения.
Никому Арнольд Палы никому не "закатал" никакой пощечины, но, видимо, воодушевляясь этой идеей, он был не в силах отказаться от нее.
Ученики хватали авторучки и строчили:
Число, классная работа.
Чуть ли не через урок он вызывал меня к доске, диктуя одно и то же предложение:
«Из-под куста мне ландыш серебристый приветливо кивает головой».
Нужно было подчеркнуть подлежащее одной чертой, сказуемое – двумя и сообщить, что предлог «из-под» пишется через черточку. Видимо, это предложение чем-то успокаивало Арнольда Палыча, потому что после него он умиротворялся и входил в свою обычную колею.

Так что моя любовь к литере, скорее не благодаря учителям, а вопреки:)
просто по кайфу эти вещи - хорошая реца, как бонус к произведению, для тех кто понимает.
А разные жанры и такие приемы, как анаколуфы, оксюмороны - именно то, во что интересно вникать, когда работаешь со словом, поскольку поэтическая речь, сама по себе - иносказательна с разными аллюзивными отсылками.
В прямом смысле анаколуф означает непоследовательность - пропуск слов, для сокращения или оживления речи:

"Душу растопчу, чтоб большая"_____ Маяковский.

И разъужь мы о репунсивах и олбланизмах, приведу на закусь свой
программный стихо в тему:
*
И пока язык мой путем эмпирическим не свяжет стопарик вискария -
Наслаждайтесь оргазменно-эстетически риторикой моего глоссария!
Моим репунсивом анаколуфным, олбанью - до звезд и транса! -
Не прячьте головы в страхамуфты от когнитив-диссонанса!
Кому непонятно - не буду заботиться! Пусть о собе позаботится каждый!
Пусть мозгом своим сам изворотится, чтоб выдать продукт бумажный!

Поэт не настраивает оптику чутья на растиражированные вкусы!
У дельцов и волшебников разные якоря, разные паруса, и грузы.
Поэт - не родственник всей толпе! Он к тем высотам пригоден,
Где воздух разряжен - на той высоте, где он, как Бог, благороден!
Форматы - в капканах культуры массовой, где главное, чтоб коитально -
Но индивидуальность не встроишь в пазлы, куда встроены все повально.

Поэт идет к закату бредовому смотреть как небо заканчивается,
Чтобы дать дорогу чему-то новому, тайному и заманчивому,
Чему-то неясному, непредсказуемому - тончайшей звездной вибрации.
И он найдет подлежащее и сказуемое для всей небесной абстракции!
Потому что в реальности вашей банальной он ищет иные черты:
Незаштампованной, парадоксальной, удивительной красоты!

Сан-Торас   04.05.2016 21:45