Сожаление перед 9-м Мая

В зрелом возрасте иногда приходит чувство сожаления о том, что ты чего-то не успел в детстве и юности, чем-то не увлекся вовремя, не развил свой интерес и склонность к тому или иному предмету в творчестве или науке, не настоял на записи в соответствующий кружок или школу с определенным уклоном, хотя и очень хотелось. Приходит еще сожаление о том, что я мало слушала, интересовалась  и впитывала информацию об истории моей собственной семьи от своей родной бабушки и приемного деда, на попечении которых я и пребывала все будние дни. И Великая Отечественная Война не является исключением. Остались лишь отдельные обрывочные воспоминания. Но тем они и дороже.

Помню, как моя бабушка, Сальникова Александра Васильевна, часто вспоминала 22 июня 1941-го года. Как по радио объявили: "Война!" Как у людей был шок. По-моему, она также говорила, что в последние месяцы в воздухе висели очень тревожные предчувствия и все чего-то ожидали, но никто не хотел верить до последнего. И объявление войны все равно явилось страшной неожиданностью для всех.

Бабушку с семьей (?) или со всем Педагогическим училищем (?) эвакуировали с первого курса из Липецкой области в 41-ом. Рассказывала, как в эвакуации все работали на заводах, выпускающих какие-то важные детали для вооружения и фронта. Что было не легко и не по одной смене все работали. К сожалению, с наступлением войны неначавшаяся педагогическая карьера бабушки так и закончилась.

С войны не вернулись два старших брата бабушки. Уже не помню как их звали, но хорошо помню, как она описывала их нрав и какими они были разудалыми гармонистами и завидными женихами в деревне. Бабушка никогда не могла спокойно и без слез говорить о том, как получили две похоронки на них. Третий ее брат, дядя Андрей, тоже, уверена, воевал, но ему повезло больше, остался в живых. Мы к нему и его семье пару раз ездили в гости в г.Новомосковск (Тульская обл.), когда мне было еще лет 5-6. Отчетливо помню лишь то, что на проселочной и пыльной дороге, что вела к их дому от автобусной остановки,  я всегда находила квадратики маленкой цветной керамической плитки, размером не больше 1.5 на 1.5 см, которую я собирала в стаканчики из-под мороженного. Откуда она там могла взяться? Также помню необыкновенно вкусные пирожки на Центральном рынке этого городка, которые мне непременно покупали.

Одной из самых любимых песен бабушки была "Катюша", она ее часто пела. Мне она тоже всегда очень нравилась и я ее знала наизусть еще с малолетства. Про Сталина в контексте Победы или еще каком бабушка не говорила вообще. Про Ленина тоже не говорила. Хотя оба, и она, и ее муж, мой приемный дед, не пропускали ни одного съезда КПСС по ТВ, очень эмоционально обсуждая речи выступающих на трибунах. Все бы сейчас отдала, чтобы я тогда прислушалась, а сейчас вспомнила хотя бы один спорный вопрос, вынесенный Партией и Горбачевым, и показанный в прямом эфире (?) советским гражданам, что вызывал столько несогласия. А бурное несогласие и эмоции возникали постоянно. Бабушка, ко всему прочему, еще и вырезала из добротных глянцевых журналов портреты генсеков формата А4 зачем-то, в дополнение к коллекции из икон, видимо.

Мой приемный дед, Шандин Александр Петрович, за которого бабушка вышла замуж в свои 62, прошел всю войну, имел кучу наград, но до какого-либо серьезного офицерского звания так и не дослужился. Имел несколько ранений и даже осколков в груди, на сколько я знаю. Про войну говорил не много, но почему-то мне запал в память один эпизод из того немногого, что он рассказывал, и отнюдь не героический. Как-то так случилось, что дед с товарищем  оказались в далеке от своих, то ли в разведку ходили, то ли еще по каким причинам. И вдруг слышат голоса фрицев, и что они приближаются, и что их очень много. То ли у деда с его сослуживцем вообще не было оружия при себе, то ли просто очевидный перевес в людях на стороне немцев был, но дед говорил, что однозначной смерти им было не миновать, если бы их обнаружили. И вот они с товарищем метнулись в первую же попавшуюся избу  и под кровать. Только успели натянуть чуть покрывало, что все равно не доставало до пола, как заходят немцы. Разговаривают. Смеются. Мебель попинывают. А один вдруг подходит к кровати, как-то подозрительно замолкает и начинает носком сапога покрывало приподнимать. Дед говорил, что в ту секунду что только не пронеслось в голове. От того, что вот он пришел конец, до того, что надо выскочить сейчас и вырвать у немца автомат, но напротив еще один немец с автоматом стоит, под кроватью товарищ, которому тоже не сдобровать, а к избе еще несколько немцев уже подходят... И тут то ли фрицев окликнул их командир, то ли что, но немцы заспешили ретироваться, не закончив проверять избу и что там под кроватью. Не героический совсем момент, согласитесь? Но в моем детском воображении навсегда засел образ этого немецкого носа сапога, приподнимающего покрывало, за которым прячусь я. И моя детская фантазия так же не уставала рисовать варианты моих действий в ситуации, когда смерть стоит буквально в 10 см от меня и моего товарища. А за что дед получил награды, я так и не узнаю. Он не рассказывал. Или я не помню. И в каких сражениях его ранило и контузило я тоже представления не имею.

Ордена же дед хранил в небольшой серой коробочке. А ту коробочку клали в ящик видавшего виды серванта, в витрине которого красовалась гордость советского человека - хрусталь. Не помню, видела ли я вообще те ордена на самом деде. Возможно, лишь однажды на 9-е Мая? Не уверена. Помню лишь то, что бабушка с дедом всегда утром смотрели парад Победы по телевизору, а вечером - непременно салют из окна квартиры на 22-ом этаже, из которого весь горизонт озарялся яркими вспышками в пяти разных точках. Днем же к бабушке и деду приходили мои родители, чтобы их поздравить и отметить этот день, или же бабушка с дедом сами шли к родителям в гости. Помню также, что во времена вечного советского дефицита, особенно в годы Перестройки, 9-е Мая было еще ознаменовано продуктовым набором деду, как ветерану войны, в котором были небольшой батон сервелата и даже маленькая баночка красной икры.

А однажды случился не очень приятный казус на тему "А была ли вообще война?" Мы в школе как раз проходили произведение, написанное на тему Великой Отечественной. И по ТВ в это же самое время показывали фильм по мотивам этой книги. Дед, углядев какую-то историческую или военную несостыковку в кино, очень взбудоражился сей несправедливостью и начал возмущаться. На что я, с детской непосредственностью брякнула, что это вообще-то художественное кино, и что оно снято по придуманной, пусть и на тему войны, истории, которая в действительности не имела места быть. "Придуманная история?! Война, наверное, тоже для вас придуманная?! Вот оно, наше новое поколение, полюбуйтесь!" Мне было стыдно и неловко. Хотя я прекрасно осознавала, что я не имела ввиду того, в чем меня обвиняли, но и оправдываться тоже не хотелось за то, что меня неправильно поняли. Или дед специально захотел неправильно понять в силу тех или иных мотивов. Сегодня я бы однозначно с ним объяснилась. И распросила. И оценила.