Севастополь. 1942 год

1
ТРЕТИЙ ШТУРМ СЕВАСТОПОЛЯ
   июнь 1942 года

Рваное полощется знамя.
Артобстрел. Штурм третий. Последний.
Вжаться в землю можно – не в камень:
жгучий, рытый, выпуклый, летний.

Виноградников лОзы – в пепле.
По садам – разбитые ульи.
И дома без окон ослепли.
И в детей вонзаются пули.

Кровь на белом – яркая очень.
Рядом с ней – трава зеленее.
Враг пальбу ведёт дни и ночи
и для нас огня не жалеет.

Чёрный дым. Седые осколки.
Известняк стирается в пудру.
Наши пушки стынут без толку.
Третью ночь молчат. Третье утро.

Без снарядов – ящики полы…
Только вражьи взрывы резвятся!
Золотые мечутся пчёлы
и на капли крови садятся.

Вот и торсы – голые брони! –
приготовлены для рукопашной.
…И слетает к мёртвой ладони
бабочка, как чайка – на брашно.

Не поднять лежащих на склонах.
Ветры пьют отравленный воздух.
И лучи запутались в стонах.
И луна в смятенье. И звёзды.

Севастополь, 16.04.2015

2
ВОИН И ПЧЕЛА

Он в балке на траве лежал –
неловко, на боку, –
ромашки в кулаке зажав.
Калиной – на снегу –
краснели капли на цветах.
В его исходный час
пульс обезумевший в висках,
как автомат, стучал.
Ещё он жил, превозмогал
сгустившуюся муть
и за пчелою наблюдал,
растерянной чуть-чуть.
Она кружилась над лицом
и над пучком цветов,
но взяток взять – нектар с пыльцой –
ей не давала кровь.
В сорок втором году в Крыму,
где неудобный склон,
пчела жужжала, а ему
казалось – это стон.
Он, жаждой мучимый, страдал,
облизывая рот.
Он кровью истекал. Он знал,
что помощь не придёт.
И жизнь последний кадр взяла
сквозь смертные зрачки:
ошеломлённая пчела
вспорхнула от руки.

Севастополь, 22.02.2016

3
...Но и в смертном пламенном гуле
нерушима Жизни держава.
И уже стоит в карауле
у погибших вечная Слава.

Севастополь, 22.02.2016