Толерантность

Нету ее, она умерла
Между двадцатым и двадцать первым.
Ты думал, что это железные нервы?
Нет, это кнут, превращенный в кулак.
Ведь кулаком умеет быть каждый,
Тогда как кнутом, поди, размахнись...
Но в сущности даже это не важно,
Когда в капли ртути стекается жизнь.
Господи, будь! Надо услышать,
Если же видеть достоинства нет.
Мимо проходят, когда уж не дышишь,
А могут и пнуть, если стал уж скелет.
В стране дураков хотел жить Буратино,
Мы, кажется, в той же хотим жить стране,
Но нет папы Карло, и сдохла Тортилла,
И ключик теперь не на шее - на дне...
И как же достать сей ключик злосчастный?
Живет Чудо-Юдо в том адском пруду,
И если его проглотил он, к несчастью,
Тогда его точно уж вряд ли найдут.
Для этого надо сразить Чудо-Юдо,
Но нет храбрецов - повымерли все:
Кто спился от водки, кто слег от простуды,
И сгнили доспехи, и флаги в земле...
А тот, кто остался, виват Чудо-Юдо
Поет вместо гимна, молитвы, хвалы,
И помощь теперь не придет ниоткуда,
Где будут трупы, там будут и орлы.
Но верь же: родится Ванюша-царевич,
Доспехи скует ему быстро Гефест,
Он с палицей острой на пруд тот поедет,
Сразит Чудо-Юдо, воздвигнет свой Крест.
И ключик достанет, и дверцу откроет,
И жизнью наполнит родную страну,
При этом себя не считая героем,
И если - война, он пойдет на войну...