Христос в пустыне...

Только Рембрандт и Делакруа могли написать лик Христа. Ван Гог. // Ещё создание художника есть тайна для всех, ещё он не брал пера в руки, а уже видит образы ясно, может счесть складки их платья, морщины чела, избраждённого страстями и горем. Уже знает их лучше, чем ты своих близких. Знает и то, что они будут говорить и делать, видит всю нить событий, которая обовьёт их и свяжет между собою. Виссарион Белинский. // Когда садовник садит деревцо, плод наперёд известен  садоводу. Иоганн Гёте. // Просится новая большая работа – нужная, важная, огромная. Лев Толстой. // Художников существует две категории, редко встречаемые в чистом типе. Схватывающие явления бытия и объективно отражающие; вероятно, я из субъективных. По свойству натуры язык иероглифа мне доступнее всего. Ясно вижу переломный момент в жизни каждого человека,  когда находит раздумье – взять ли за Господа Бога рубль или не уступать ни шага злу. Является сильная потребность рассказать другим, что я думаю. Когда особенно был этим поглощён, однажды увидал фигуру, сидящую в глубоком раздумье. Дума была так серьёзна, что я заставал его в неизменном положении. Усталый, измученный он сел так, когда солнце светило в лицо. Проводил день, не заметил ухода ночи, и на заре уже всё продолжал сидеть неподвижно. Под влиянием утреннего холода инстинктивно прижал локти ближе к телу; губы его как бы засохли, слиплись от долгого молчания, и только невидящие глаза выдавали внутреннюю работу мысли. Всё неотступно думает над вопросом, настолько для него важным и значительным, что к страшной физической усталости нечувствителен. Странное дело, я видел эту в думах фигуру как живую; однажды почти наткнулся на неё, и потом уж забыть не мог. Кто это был? По всей вероятности, галлюцинация. Но эта фигура показалось мне лучшим выражением моей мысли. Я обязан был запечатлеть её. Ничего не придумывая, старательно скопировал. Закончив, дал дерзкое название. Христос ли это? Не ведаю. Да и кто скажет, каков он был? Пять лет неотступно он стоял передо мной. Сколько раз плакал я перед этой фигурой! Я должен был написать его, чтобы отделаться. Могу сказать, что писал его слезами и кровью. Иван Крамской. // Нет муки сильнее, чем вынашивание внутри себя нерассказанной истории. Зора Херстон. // Это лучший Христос, какого я знаю. Лев Толстой о картине «Христос в пустыне».