Средиземноморский поход

Россия! Почему тебя Матушкой звали?
Ни отцом и ни князем каким?
Потому что в веках ты стояла
И всегда защищала своих!
На чужие не зарилась земли
И свои берегла, как детей!
Потому, больше сотни народов,
Тебя Родиной кличут своей!!!



                Средиземноморский поход

762 –й, был мрачным годом,  казна пуста, ещё и недороды.
Торговля, вовсе захирела, чиновники творили беспределы.
А тут ещё на трон пришла, девица и объявила: -Я –Императрица!
Дворец роптал и маялся народ: -опять России не везёт!?

Но тут девица, круто зарулила, заставила работать всех, законы упростила.
И встрепенулся, на гербе страны, Орёл, расправив крылья, в силу он пошёл!
За тридцать лет её правленья, не проиграли, ни одно сраженье!
Девица, свято помнила Петров завет: -что у России, друзей, нет!

И в дни побед и в дни невзгод, её друзья –солдат и флот!
И дальше речь, об этом вот пойдёт!
-Ты что грустишь, мой друг, который день? Какая дума, сердце твоё гложет?
Ты поделись, я помогу тебе, поверь! Иль рассказать о ней, ты мне не можешь?

-Ты, государыня, лишь не сердись, но правду всю, ты знать должна ведь.
Иначе, как сумеешь ты, империей Российской, править?
Страна большая,  право слово, не счесть вопросов и проблем.
-Ты говори, дружок, я знаю, не заведёшь, пустых ты тем.

-Ох, матушка, твой ум, не  женский. Насквозь,  нас видишь, ты всегда.
Скрывать не буду, интересный, проект Алёша мне прислал.
Ты знаешь  матушка, что Порта,  настроена весьма враждебно, нам?!
К войне их Франция толкает, и нам нет выхода, к Понтийским берегам.

От этого, торговля вся страдает, да и набеги  разорительны весьма.
Окоротить бы туркам, их ручонки и к морю выйти, нам давно пора.
-Затронул тему, ты большую, не скрою, думала о сём.
Давай  –ка, соберём мы совещанье, нам есть поговорить о чём.

И  вот, пятёрка важных лиц,  на карту взгляд свой устремили.
Сей Черноморский регион, прижать к России, тут решили.
Высокой Порте, уж пора, вернуть войска, в свои пределы.
А нам нужны, те берега. Какие трудности, в сём деле?

Поднялся Чернышев Иван и резюмировал задачи:
-Нам нужен сильный, морской флот!  Чтоб две руки иметь, а как иначе!?
Одна рука, для нас Румянцев, другою флот, нам должен стать.
Нам нужно выбрать адмирала, что б дело знал и был под стать.

Сидели долго, выбирали, остановились всё ж на двух.
Спиридов Гриша,  с адмиралов, Синявин Алексей, его же друг.
Царица выбрала Синявина, тот помоложе, всё же был.
И на Донскую экспедицию, как раз годился, он один.

Задача ставилась простая, по Дону флот, в Азов спустить.
От турок берег очищая, до моря Чёрного, дойти.
И завершая, сей вопрос, велела всем Екатерина:
-По всем статьям, Синявину помочь! Что б ни мешали склоки и рутина!

Что б адмирал, нужды не знал, ни в людях и не в материалах.
Что б до весны уж флот создал, людей набрал, да без обмана.
Тут слово взял Орлов Григорий, письмо от брата показал.

Тот по делам, сидел в Италии, но время даром не терял.
Писал он брату про Балканы, где турки власть держали счас.
Что угнетённые народы, готовы выступить, как раз.
И предлагал, Орлов Алёша, эскадру с Балтики прислать.

Она бы стала тут искрою, что б угнетённый люд поднять.
Эскадра, путь морской отрезав, зажгла б сумятицу в тылах.
Восстали б греки и албанцы, свобода, бродит в их умах.
За ними, смотришь и болгары, гнёт, захотели б сбросить свой.

И покатились бы османы, за море Чёрное, домой.
Уж больно долго, там османы, терзают христианский люд.
И держат страхом и обманом  и кровь людскую, даром льют.
И если их, сейчас поднимем, они помогут турка смять.

Нам так и так, да всё едино, придётся с ними воевать.
-Проект ваш Гриша интересен и не лишён рассудка он.
Но надо всё нам хорошенько взвесить, что скажешь, ты нам, Чернышев?
-Сию минуту, ничего. Осмыслить матушка всё надо.
Ведь всё же греки далеко, как довести туда эскадру?

Через неделю собрались. Осенний ветер бил дождём.
Ходила Балтика волнами. Но разговор, предметный шёл.
Всех захватила эта тема. Царица жаждала утех.
Один лишь Панин опасался, сорвет, мол, Англия проект.

Но посмотрев в глаза царицы, он твёрдо, обещает ей.
Что Каскорт, посол английский, не будет спать, совсем, теперь.
И ведь исполнил своё слово, держал английского посла,.
Хоть Англия и льгот желала, но на уступки, всё же шла.

Свой флот, оставив в стороне, от действий явных и совместных,
Но обещала помогать, ремонтом в доках, повсеместно.
-И то хоть как – то прибыль нам, с козы паршивой, клочок шерсти.
Царица подвела итог, на затянувшемся проекте.

-Теперь Ванюша, твой черёд,  готовь эскадру к морю.
И хорошенько всё готовь, что б ни было позору.
И на коллегии Иван, вопрос довёл до адмиралов.
Те были в шоке, как, куда? Таких походов не бывало!?

Но вот обдумали приказ, и спорить, смысла больше нету.
Кто хочет быть России враг, клади на стол, тут эполеты!
Пошёл серьёзный разговор. Кого на флагмана поставить?
Один был стар, другой больной. Спиридов, должен всё возглавить!

И согласился адмирал. Одно условие поставил:
-На кораблях начальник он и чтобы им, ни кто, не правил.
Царица в ярости была, потом одумалась, простила.
Пусть он ведёт эскадру сам и пусть с ним будет, Божья милость!

И закипела тут работа, хоть на дворе уже зима.
Шёл год 769-й, побед на юге, жаждала страна!
Но турки тоже время не теряли, они желали взять реванш.
И крепости,  они свои крепили и на Москву, готовили демарш.

Четыреста тысяч янычаров, точили сабли, на весну.
И собирались, крымские татары, весною разгуляться на Дону.
Но  обучалась русская пехота у Киева и Кременчуга.
И граф Румянцев и Голицын, с полками, встретили врага.

Такую, зная обстановку, Спиридов, торопил людей.
Но моряки и сами были с толком, но вот снабженцы, дрянь!
Старались ироды подсунуть или гнильё или старьё.
А то и взяткой не гнушались, ну честно слово, вороньё!

Не знал Спиридов, дня покоя и ночевал, придётся где.
Но всё ж к походу, подготовил,  одиннадцать, военных кораблей!
То была первая эскадра, её Спиридов сам повёл!
Вторую, должен был готовить, сам Мордвинов, тот, что Семён.

И вот июль уж тут, числом аж 18. Сама императрица, хотела любоваться.
Решили провести, эскадры смотр. Сама на корабли пришла.
Что б с ними попрощаться.
Обиды прочь, давай к руке, облобызать, за счастье!

А после этого, хоть смерть! Не остановят, нас несчастья!
Дух боевой, высок, у нас и что нам трудности, ненастья!
Мы, доплывём, коль это надо! Так повелела Катя –мать!
И хоть эскадра, не готова, но время нету, больше ждать.

Даёт Спиридов ей команду: -эй боцман, якоря поднять!
Прощай Россия, юг ждёт нас. Назад вернёмся, мы не знаем.
Но твёрдо верь нам, свой приказ, матрос, российский, выполняет!
И так,  молебен, отслужив, поймав брамсельный ветер.

Наш флагманский  ”Евстафий” плыл,  и флаг, плескался на грот –стеньге!
В крутом бейдевинде за ним, колонной, плыли вымпела.
Красив был тот линейный строй, прощай Кронштадт, где там Леванта?
Нас греки ждут в Архипелаг, и поплыла по Балтике эскадра.

Попутный ветер был и шторм, трещала, старая обшивка.
Мы не на равных вели спор, но пригодилась, нам закалка.
Не так страшна природы круговерть, её понять, да и простить мы можем.
Людская подлость, пострашней штормов, от ней ни брань, ни парус не поможет.

По злому умыслу, иль разгильдяйству, был совершён, преступный акт.
Спиридов обнаружил, в бочках, воды нет пресной, ни вершка.
Вода морская там залита, а пить её совсем нельзя.
И от неё пошли болезни и смерть гулять по кораблям.

И повелелось капитанам, ту воду, ромом разбавлять .
И пили все, куда деваться, шторма мешали, к берегу пристать.
И вот на норде Копенгаген, с Россией дружен он пока.
Здесь поменять решили воду, и закупить другой припас.

Эскадру встретил сам Философов, посланник, здешний при дворе.
Узнав об акте, поделился,  что недовольны им везде.
Екатерина, та торопит, а Панин против, козни шлёт.
Орлов, тот молнией грохочет, измену адмиралу шьёт.

Спиридов в ярости был тоже, от сих дворцовых передряг.
Но успокоился. -Поможешь, нам поскорей купить припас?
Философов, умный был посланник и помогал, что было сил.
Помог, продукты заготовить и рому доброго купил.

Перед отходом, король датский, устроил во дворце, приём.
Он был душою всей, с Россией, царя Петра, всё вспоминал.
А по Европе, слухи ходят, один другого, всё смешней.
К примеру, Франция, не верит, в фортуну русских кораблей.

Не верит Австрия и Польша. Своих солдат на юг даёт.
И только Фридрих, король прусский, способен видеть наперёд.
И посетив австрийского контр -принца, внушал ему, он долго, план.
Сегодня, б нам, объединиться и Польше нанести удар!

Она сама, не понимая, ввязалась в русскую войну.
Её народ изнемогает, мы лишь поможем чуть ему.
Коварны планы, худы речи, а Польше это нипочём.
Она не верит, что три года, ей быть осталось то ещё.

Потом раздел, второй и третий и вместо Речи, только ветер!
Ну, это в будущем ещё, а нынче, флот уже плывёт.
Из Балтики, да в океан, проливы бурные минуя, прошли.
Лишь потеряли пинк.

Он вёл эскадру, путь разведав, в сплошном тумане, на маяк.
 Но тот был выключен и камни, там ждали жертву, как ни как.
Тонувший пинк стрелял из пушек, покуда бил его прибой.
И капитан его, Извеков, исполнил долг свой, вот герой!

И лишь услышав, залп в ответ, корабль покинул, он тонущий.
И тот рассыпался тот час,  как будто тоже ждал свой случай.
Остатки рваного тумана, свисали с мачт. Ура простор!
Немецкое, навстречу море, свой мрачный шепчет приговор.

Зюйд –вест попутный, в парус дул, шли лихо, корабли качая.
Но вот и Англия, Фломбир, восточный мыс. Причалим.
Здесь должен лоцман был их ждать, что б провести эскадр каналом.
Но тихо, что –то, не видать, четыре дня прождали.

Узнав о том, тут прискакал, посланник наш, Чернышев Иван.
Дела он быстро все решил, и лоцман найден, тот час был.
Прощаясь, рассказал посол, какой в Европе, шум пошёл.
Сначала, ведь смеялись все, теперь задумались в душе.

Ведь многих, напугал поход. А кое -кто глядит вперёд.
Посол испанский, бил тревогу: -их уничтожить надлежит!
Нельзя показывать дорогу, России в Гибралтар, пролив!
Министр французский, Шуазель, над ним смеялся по началу:
-Российский флот? То феномен!? Да он потонет до причала!

Узнав, что в Англию пришли, министр, заметно испугался.
И стал внушать он королю, что русский флот, уж вот зарвался.
Престиж нам Франции, гласит, что флот тот надо потопить!
Что завтра скажет, нам султан, когда увидит сей капкан?

Король Людовик, сразу понял, к чему министр у карты клонит.
Но прежде, чем сраженье дать, решил совет он свой созвать.
В восторге не был и совет, но трезвый, дал ему ответ.
Страна сегодня не готова, в войну вступать, большую, снова.

России здесь, лишь малый флот, за ней же «Северный аккорд»!
Его нам трогать, ни к чему, не время, затевать войну.
И стиснув зубы, Шуазель, на флот российский, лишь глазел.
Как он, под всеми парусами, прошёл, вдоль берегов Испании.

Но это, явные враги, а что «друзья», как же они?
И лишний раз мы убедились, что вот в «друзья», они рядились!
И слова данного, спешили не творить, вели беседы, любили говорить.
А за спиной, готовили измену, ища момент, своей подмены.

Лорд Гакс, проводя совет, задачи чёткие поставил:
-Вам Сандерс, надлежит идти им  вслед, как будто,
от французких кораблей спасая.
Но если те, вдруг нападут,  вы их, как будто, не заметьте.
Ну а затем, кто будет жив, без сожаления, добейте!

А что б мы были в курсе дел, нам Стефенс, сделает задел.
Он сеть шпионскую создаст, таков правительства приказ!
На подкуп денег не жалеть, нужна нам очень, эта сеть.
Строптивы, русские матросы и нам неведомы, их спросы.

Такая вот, плелась интрига, но цели так и не достигла.
Был неподкупен русский флот, призрев все козни, шёл вперёд!
Бискай прошли, со штормом споря и вот оно, Средиземноморье!
Спиридов, сбор велел играть, хотел он слово, здесь сказать:
-Сей день, запомните, матросы и офицерам, не забыть!
Войдём в историю, мы, россы, мы будем здесь её творить!

Так укрепим, же наши души, сердца в любви соединив.
Погоним прочь, мы басурманов, народ славян, освободив!
И пусть Отечество, гордится, не посрамим его надежд!
На Черноморье утвердим мы, из флота русского рубеж!

Лишь миновали Гибралтар, фелюги греков повстречали.
Они уже, который день, нас в нетерпенье, ожидали.
В глазах их радость бесконечна, надежды луч, прошёл сквозь тьму.
Ведь 200 лет, они мечтали, когда свободу обретут?!

А между тем, эскадра плыла и на Минорке собралась.
Орлов, здесь базу учредил ей, сюда привёз боезапас.
Пока эскадра отдыхала, Спиридов, время не терял.
Пиратов греческих, в фелюгах, искать он турок, разослал.

Но тут приехал Орлов Фёдор, депешу, новую привёз.
В ней был удар по адмиралу, Орлов себе,  забрал весь флот.
Спиридов наш был патриотом, обиды личные уняв.
Он продолжал, служить эскадре, ведь он российский, адмирал!

Весть о российских кораблях, вперёд неслась на парусах!
И лишь вошли в Архипелаг, восстала Греция в горах.
Сыны спартанцев, афинян, громили турок тут и там.
И зашатался Порог счастья, от бури русского ненастья.

Султан от страха, очень зол, он пригрозил, что адмиралов.
Своих, посадит он на кол! Коль те, не выгонят нахалов!
Был собран флот, огромный флот, судов аж где –то до двухсот!
И он поплыл, судьбе навстречу, грозя эскадре, скорой встречей.

Спиридов, время не терял, десант, на берег посылал.
От турок, берег очищал и штурмом, крепости их брал.
Пока на суше шли сраженья, препоны разные круша.
Из Петербурга, наконец –то, ещё эскадра к ним пришла.

Залив Николи –ди –Романи, встречает русских моряков.
Навстречу флаг турецкий реет, от мачт не видно берегов.
Орлы российские и сходу, они вломились, в вражий строй.
И гром из пушек, вёл погоду, шёл настоящий, морской бой.

Тут Эфильстон, шпион английский, подвёл эскадру, ещё как!
Два корабля, против четырнадцати! Оставил он, какой пустяк!?
Но флот российский, не английский, бросать своих, он не привык!
И вскоре флот турецкий быстро, от нас ударился в побег!

На утро снова бой и снова,  Эфильстон, помешал игре.
Ещё чуть, чуть и вот победа! Но англичанин верен был себе.
Какие мысли, им владели, нам то не ведомо теперь.
Скорей всего, приказ тот тайный, от лорда Гаукса, поди, проверь.

Но офицеры возмутились, не обошлось и без потерь.
Хотели за борт его бросить, вот так серьёзно, ты поверь.
Отряд желал соединиться и вместе бить турецкий флот.
Эфильстон этому кривился, но против всех, всё ж не пошёл.

И корабли поплыли дальше, навстречу им Спиридов плыл.
Соединились две эскадра, но  Эфильстон, опять вредил.
Себя заносчиво поставив, идти за флагманом не стал.
А тут ещё флаг –капитан Плещеев, принёс шпионский материал.

По сим бумагам, выходило, что Эфильсон, не друг, а враг.
И хоть Орлову доложили, но снять его, нельзя ни как!
-Большой политик тут замешан, -сказал задумчиво Орлов.
-Следить за ним, читать депеши, а после дома, разберём.

И англичан других возьмите, Плещеев, вы под свой надзор.
За каждым шагом их следите, пишите каждый разговор.
Ну а теперь, когда мы вместе, турецкий флот пора искать.
Что говорит разведка греков, где Гассан сидит опять?

И шла неделя за неделей, а турок нет и нет, ни где?!
Четыре их уж пролетели, но очень тихо на воде.
Но вот вошли в пролив Хиосский и тут сигнал на корабли:
-Эскадре быть готовой к бою! Орлов смеётся: - что нашли?

На что Спиридов, отвечает: -мне сон приснился, крысы там.
Граф принял шутку, улыбнулся, велел стоять всем по местам.
-Готовьтесь к бою и разведку, в пролив пошлите –ка ещё.
Чутью Спиридова я верю, сегодня будет горячо.

Фелюги вскоре воротились, их весть хорошая была.
Турецкий флот, стоит в проливе, от леса мачт, рябит в глазах.
Хотел Спиридов, было с ходу, турецкий флот, атаковать.
Орлов же, по совету Грейса, решил всё ж утра, подождать.

В ту ночь, на русских кораблях, навряд ли кто сомкнул и глаз.
Готовились все к битве строго, обратной не было дороги.
А в полночь, даден был сигнал, Спиридов капитанов звал.
Спросил он про готовность к бою, все доложили, что готовы.

Затем план боя, обсудили и дерзкий план тот, утвердили.
Орлов сидел в углу, молчал, Спиридов, был тут адмирал.
Решив с рассвета, левым галсом, в бакштаг спуститься, все и разом.
И бить всей силой, авангард, а там посмотрим, что да как.

Идём батальною колонной, в полсотни саженей встаём.
И левым бортом повернувшись, из пушек «залп двойной»  даём!
В проливе сильное теченье, оно как раз на руку нам.
Галсируем под парусами, вдоль всей эскадры басурман!

И вот уж утро, флаги реют, форштевнем воду пеленя.
Идёт «Европа», а за нею «Евстафий» сам и «Три Святителя»!
А сзади них, «Иануарий», «Три Иерарха», «Ростислав».
То корабли карде баталии, догнали их, свой строй, приняв.

Природа стихла, только ветер, гудел во флагах,  парусах.
А над проливом, грозной птицей, летел Андреевский наш флаг!
Эскадра русская, в проливе и нет обратно, хода им.
Они в бессмертие входили, и мы, поклон им отдадим!

Под грохот пушек басурманских, шли на сближенье корабли.
И вот подарок, «двойной выстрел»! Летели щепки до земли!
Шесть кораблей, у них шестнадцать! Но тем азартнее сам бой!
Смотри, «Евстафий» уж сцепился, с их головным «Реал –Мустафой».

На абордаж! Кровава сеча, кругом пожар, картечь визжит.
А тут открыта крюйт –камора и головня в неё летит!
И в страшном грохоте, «Евстафий», взлетел на воздух, был таков.
В волнах Хиосского пролива, шесть сот погибло моряков!

И на мгновенье тишина, повисла звонкая, в проливе.
За гибель флагмана тогда, огонь, мы лишь ужесточили!
И снова взрыв, летят обломки, уже противник весь в огне.
Их флагман, тоже разорвало, но всё же спасся Гассан –бей.

Но было поздно, флот турецкий, пролив стал спешно покидать.
Решили спрятаться все в Чесме, оттуда русским угрожать.
Мы догонять его не стали, решили раны, залечить.
Турецкий флот, теперь в ловушке и нам не надо уж спешить.

Наутро, «Гром» ушёл в разведку, проникнув в бухту, словно вьюн.
Его мортиры обстреляли, турецкий флот ещё огнём.
Зарисовать всю обстановку и Грейг, отправился на нём.
И в тот же день, на совещанье, он чётко доложил, о сём.

На совещании Спиридов, всю диспозицию обвёл:
-Мы как вчера, идти не можем, уж больно мал для нас котёл.
Гассан, он тоже не дурак, коль так поставил корабли.
И что б иметь нам тут успех, нам брандеры нужны!

У греков взяли три шебеки и добровольцы, враз нашлись.
Четыре брандера готовы, они на смерть идти должны.
А вот и полночь, без огней, «Европа» в бухту заскользила.
И посредине ее, встав, огонь из пушек всех открыла.

Тут «Ростислав», к ней поспешил и левый борт, собой прикрыл.
За ним и брандеры спешат, турецкий флот поджечь хотят!
Под грохот пушек подошли, ещё России корабли.
Над бухтой гром  стоял такой, что бы проснулся и глухой.

Но вспыхнул вот один корабль,  за ним другой, горит ни как.
И от пожара кораблей, светло на рейде, словно день.
И тут сигнал идёт опять, пора и брандеры пускать!
Ракеты, белые, шипя, взлетели в воздух, нехотя.

И враз, замолкли корабли, на турок брандеры пошли!
Те тоже смолкли, не поняв, за перебежчиков приняв.
И лишь узрев, чем пахнет дело, на перехват спешат галеры.
Вот первый брандер не дошёл, Дуг Даль, сам струсил, зачем шёл?

Взорвался он среди галер,  есть много шума, нету дел!
Второму тоже не фартило, на камни, к берегу прибило.
Макензи, шлюпкою ушел, и дело сам себе нашёл.
Плывя вдоль берега, в ночи,  они галерный флот нашли.

Недолго думая, в штыки, команду за борт и пошли!
Уж две галеры наши стали, покуда турки догадались.
Ахмед –ога,  рассвирепел, догнать злодеев, он велел.
А в это время, третий брандер, прорвался всё же к кораблям.

Там за штурвалом, капитаном, сам лейтенант Ильин, стоял.
Большую выбрав себе жертву, он с ней сцепился и не зря.
От взрыва, море всколыхнулось, огонь же дальше побежал.
Турецкий флот опять тряхнуло, корабль линейный их взлетел!

И сверху сыпалась лавина, горящих досок и снастей.
И запылал весь флот турецкий, его уж было не спасти!
Кипело море, всё от взрывов, топили волны, шлюпки все.
Огонь и воздух грозил смертью, всему живому на воде.

Картина страшная предстала, перед глазами в эту ночь.
Ведь 200-ти кораблей пылало, и было некому помочь.
Сгорел весь флот там, без остатка, победа, полная была.
И от бессилья грыз свой пояс, турецкий флагман, Капудин –паша.

Закончен бой и собраны трофеи, и эта ночь, в историю войдёт.
В Чесменской бухте, русские матросы,
сожгли бесславно, весь турецкий флот!
Накрылась бухта, слоем пепла, воды под ним, от трупов не видать.
На берегу, от трупов, тоже тесно и некому, те трупы убирать.
Войска турецкие бежали, пустой лишь город, догорал.

Орлову донесли, что в Смирте, турки, резню устроили для христиан.
Граф не на шутку был разгневан и в Смирну пленного послал:
-скажи, что б бойню прекратили, пока я Смирну штурмом ту не взял!
Угроза явно возымела, наместник бойню прекратил.

Орлов покинул Чесму, выйдя в море, боялся флот, чумою заразить.
И приведя свой флот, в порядок, подняли корабли, вновь паруса.
Их путь лежал на Дарданеллы, к султану в гости, нам уже пора.
А мы на век запомним эту дату, от ней пошёл отчёт тогда не зря.
И начал он в год 770 –й, в июне месяце, 28 дня.

Сей день, стал днём –то не бывалым, в России есть могучий флот.
А для Европы стал тот день кошмаром, с неё слетела спесь и дурной тон.
И первыми, проснулись англичане, увидев в сей победе, своё упрёк.
И сразу в Понт вошла эскадра, в 11-ть военных вымпелов.

Но после драки, кулаками ведь не машут, и ход истории назад не повернуть.
Вторую руку, обрела Россия, имея в Средиземноморье, флот!
Теперь Европа, нас зауважала. Скрипя зубами, вынуждена признать.
Что «русский дух», слова – то не простые и он заставит русских уважать!