1. Въезд д Артаньяна в Менг. Фрагм. 2-го тома

Как только в мир, найдя пример в отце,
откроет дверь пинком шальная Юность, 
то вслед ей крикнут или «что за дурость?»,
иль «сколько же  отваги  в сорванце»!
Растёт ли жажда славы или сдулась,

к  земле  взор чаще или к облакам,
достатка впереди ждёшь иль лишений –
не делая смешных телодвижений,
отдавшись очищенью иль грехам,

из детских впечатлений выбрось хлам
своих пацанских бед и унижений.
Длина стремян подогнана к ногам,
но конь для шутников, куда ни глянь,
стал первой среди уличных мишеней.
Насмешки – это вам не просто гам!
                *            *            *
– …Эй, птенчик, для тебя мы по лугам
     цветы собрали – не найдёшь дешевле!
– Купи у  нас –  у нас цветы душевней!
– Эгей, герой, сойди на землю к нам!
– Эй, юный кавалер, не будь дубиной!
       Купи у нас фиалки для любимой!..
Цветочная живей из всех реклам
и плата за цветы не зря обильней,
а улица в цветах – дорога в храм.

Тот взоры не цепляет тут изрядно,
кто видом не в павлина, не в фазана.
Игривые торговки по ночам
сны смотрят про красавцев без изъяна,
но всё же углядели невзначай
смазливую мордашку д'Артаньяна.
Дав волю и улыбке, и бровям,
он сам себе тон взором задавал…

Лошадке ходу нет – конец скаканью.
Возможно ль застоявшийся товар
сбывать, не прибегая к вымоганью?
Торговки горячились, аж шёл пар.
Юнец их чуть  лошадкой  не стоптал.
Протиснуться сквозь строй торговок с бранью

парнишка не рискнул, хоть был сердит.
«Где бабы, там и демон их влиянья.
Нет, брать не буду. Разве что в кредит», –
усилиями местных афродит
проезжий обратил на них вниманье.
– Эй, юноша, не надо делать вид,
      что ты спешишь, поскольку деловит!

      Ужель уйдёшь без нашей    теплоты    вскачь?
      Мы рады тебя видеть, но и     ты     зряч!
      Цветочки наши  видишь  высших проб?
       Купи букет! Не хочешь?! Ах ты, жлоб!..

Париж – мечта! Четыре сотни тысяч
народу, ну а Менг не город. Клоп!
Путь держим на Париж! Цок-цок, топ-топ.
Препятствия не вырубить, не выжечь,
но можно поискать окольных троп.

– Я тратить не приучен безрассудно,
      а вас тут чёрт собрал, как саранчу!
– Плати нам, парень, щедро, словом, крупно!
– Коль я в расходы крупные влечу,
    уж точно не заплачу – заплачу!

– …Плоть и цветы оплатишь совокупно?
   Найдётся всё, что  надо,  у вдовы.
– В уме у вас  монеты  лишь, увы!
– Я для тебя, мой птенчик, недоступна!
– Вы созданы, мадам, не для любви!

   Не суйте мне, мадам, свои фиалки!
   Назойливые ваши же товарки
    и  то  в запросах денежных скромны! –
язвил юнец. – Вы предо мной равны.

Детали городских обрядов ярки,
когда на них глядишь со стороны.
Вслух ими восторгайся иль брани.
(Юнец не ведал радостей в те дни).

Цветочницы, скупые «недавалки»,
окрысились на парня: – Вертопрах!
Фиалки мы на твой возложим прах!
Поняв, что шансы высмеять их жалки,
герой умчал от пеших «черепах».
Шипами роз прощались «недавалки»…
          *          *          *               
Пока ты не в гробу на катафалке,
есть повод поберечь башку и пах,
не растерявшись при угрозе свалки.
Все люди – созерцатели, зеваки:
кто смотрит на соседей, кто на птах…
Вот, скажем, в Менге  помнят ли  все драки?
Одну уж точно – в ней  Судьбы  есть знаки...
А выглядело всё, примерно, так.

Во Франции в церковных разногласьях
семнадцатый стоял на четверть век.
Вот некто въехал в Менг с желаньем гласным
в пути остановиться на ночлег.

Стеченьем судьбоносных обстоятельств
осу на  муравейник  занесло:
в аффекте изощрён каскад ругательств –
сюжету это, впрочем, не во зло…

         (продолжение в http://www.stihi.ru/2016/04/26/9615)