Вещее

Варанаси и Арамболь так по разному говорят,
хоть и там и там правит индус, что улыбчив и спел,
горловые мантры рекою город один поёт,
океанским простором шепчет второй, дабы ты обомлел.
в каждом медовоглазом ребёнке живёт мудрец,
каждый мудрец при храме, сидящий в лотосе, полубог.
Шива велел месту быть, в землю вставляя трезубец,
край разлился, подобно священному маслу, протёк:
вихрь запахов пряных разносит сухой ветер Лу,
вместе с пылью, десятком наречий, песками пустынь.
и пропитаны древностью гхаты и лица у садху,
и блаженством пропитаны пляжи и горизонтная синь.

.. этот мир происходит там без меня, вне меня,
только я, за каким то чёртом, всё так же здесь,
где плывут по воде не свечи, а глыбы льда,
где холодных дождей и глухого асфальта гремучая смесь.
пахнет луком и ладаном - вечный российский дзен,
люди с хмурыми лицами ходят вдоль наследия царей.
вместе с северным городом взяли мы явный крен,
меня держит небесный мальчик и оранжевый свет фонарей.
но однажды знакомым мотивом толкнётся в грудь,
словно дети, возьмёмся за руки и, покинув обжитый край,
мимо рикш, женщин в сари, начнём свой великий путь,
раскрывай в груди клетку и птиц своих здесь выпускай.