рассказ в котором свет и клаустрофобия

 ....на его стенах, солнце опекало несколько картин, на которых танцевали какие-то люди. Они удивлялись,были милы. Как-то по-своему улыбались,что радиус смотрящего был не важен.  С любой точки танцующий смотрит на тебя. И ты чувствуешь себя действием,ты больше не наблюдатель.
Танцующие были заключённые в видимые рамки.  Покрывшиеся уже добротной,почти антикварной пылью. Выбранные когда-то в подарочном магазине,тот который на спуске возле красной улицы. Темное,не покрытое ничем дерево соединялось четыре раза,создавая ровный прямоугольник. Оно источало тот запах дерева,который не даст вам любой другой мастер, покрывая всё лаком. Смазывая живое тело липким противным клеем.
Но какими бы рамки не были совершенными - это были рамки. Ограниченные в своей свободе. Ограничение, как предназначение -  сделало рамки рамками, а сердце их хозяина поместило в центр. Рамки потом сузились и зажали его со всех сторон. У сердца была клаустрофобия, вот оно со страха и умерло.
Так наш хозяин и лишился сердца.
Но это было позже.
Для начала,в залитую солнцем субботу, хозяин вышел из квартирки номера 87. Застроенную многоэтажками так,что солнце попадало только в одну комнату и служило источником света на три остальные.Вышел он на ту самую красную улицу. Купил эти самые пахучие рамки, чтобы наслаждаться мечтой. Облечь её в самое лучшее и развесить на самую светлую стену.
Он помещал туда самых разнообразных любимых танцующих людей. Вырезал их из журналов. И ранним утром, когда просыпался, они улыбками приглашали его к танцу. И он танцевал.  Он так сильно любил танцевать,что ему постоянно казалось что недостаточно.  Так отчаянно старался,что забывал про танец,который и так жил в нём, но не мог выйти через чувства. Вырваться и перерасти в них.
Хозяин был человеком способным, я на него часто смотрел, как смотрят на друзей, когда хотят чтобы у них всё получалось. Верой смотрят.
И было. И я видел как чувства его подрывали и танец жил. Я осязал это и ловил руками, как облако , которое скоро превратится в капли.
Но чувств не хватило...было их не достаточно. А поставленные себе рамки были на столько высоки и совершенны, что блокировали кислород,и у танцующего начиналась задышка. Он больше не хотел, он больше не "думал" любить танцевать. Танец не приносил ему нужное.
Постепенно система внесла коррективы, и лентой потянула хозяина в постоянный поток отсутствия времени. Рамки дожимали своё. Задышка участилась,кислорода становилось меньше - сердце задохнулось.
 
В следующее солнечное утро, двери в комнату закрыла рука хозяина.Свет перестал проникать в остальные, а хозяин, конечно ж, со временем  привык жить в сумраке.

А свет, что ему.  Он по-прежнему проникает, опекает его картины. Картины всё так же улыбаются и приглашают к танцу. Танец его ждёт, чтобы стать действием.
Только от этого его отделяет закрывшая недавно двери рука ,которой он сам - Хазяин.