Сказ о рыцаре и драконе

Шел рыцарь славы незабвенной лавры добывать.
Дракона, свирепого по слухам, мечом бывалым покарать,
Спасти людей от гнета грозного; пошел в поход весьма осознанно.
Сподвиг его на это, вышедший недавно, государственный указ,
Гласящий: «Убивец же дракона да получит враз, целый злата таз».

Рыцарь в битвах побывал не мало, воевал за короля.
Роду был малоизвестного и не слыл за силача.
Не снискал и почестей в бою, но смело врагов предавал он острию.
С войны вернувшись понял он, не вернуть уж прежний жизни тон.
Богатства звон иссяк, просить же в долг считалось моветон.

А кто не хочет враз обогатиться? Вовремя тут главное поторопиться.
Да и слава тоже пригодится, ведь по-дворянски с ним будут обходиться.
А вдруг уже убили этого дракона? Везут уж голову для королевского поклона.
Собрался вмиг тогда он для похода, на встречу неизвестного исхода.
Никто и не заметил рыцаря уход, народу все равно на развлечения господ.

Ходил слушок о ящере довольно разный, но смысл его был однообразный.
Лик его, дескать, безобразный, а чешуя была твердости алмазной.
Непобедимый, огнедышащий, жестокий; в норе, по сказам, жил в глубокой.
Нора та была большой, широкой, находясь при этом в горке невысокой.
И никто, якобы, живым не возвращался; откуда тогда его образ взялся?

Рыцарь представлял себе все просто, предвкушая состояния скорейшего прироста.
Ну и что, дракон? Главное узнать, в какой находится он из четырех сторон.
Такое же живое существо, как тур, олень, медведь; рубанул по шее и оно мертво.
Хоть этим животным черепа я не раскраивал, но все одно, что люди – себя он успокаивал.
А то, что много армий ящер перемалывал, рыцаря факт подобный не расстраивал.

Песня рыцаря:

Мой меч остер и крепок щит,
Броня врага по швам трещит.
Взмахнул мечем и враг лежит,
Над ним уж стая воронов кружит.

Мой резвый конь скачи живее,
С врагом расправимся скорее.
Бежит вон враг уж в беспорядке,
Да так бежит – сверкают пятки!


Рыцарь пришел к драконьему логову. У них завязывается разговор.

Доблестный рыцарь слез с коня. Разрешится итог уже сегодня.
Провел он волнительных полдня, выжидая чутко и шпионя.
Странно было это все же, и на драконий лютый род вовсе не похоже.
Где выжженные дотла пустыни? Где кости армий не вернувшихся поныне?
Где расплавленные камни на вершине? Где опороченные жителей святыни?

Дабы нанести удар молниеносный, еще надо подкрасться к пещере несносной.
В руке сжал рыцарь щит свой прочный, вытащил из ножен меч заточный.
Броня на нем сверкала и искрилась, а под ней сердце сильно колотилось.
И как назло обстановка изменилась – тишина зловещая вдруг воцарилась.
Из недр горы внезапно послышался гул, рыцарь дальше подножия идти не рискнул.

            Дракон, высовывая голову из пещеры:


Учуял рыцарь я тебя уже давно, но интересен ход событий, мне забавно.
Стоял и мучился в раздумиях должнО, поставил этим ты на своей доблести пятно.
А должен вызвать был меня на поединок, но выбрал подлость без заминок.
И разве ты не мог представить ранее, что размер мой вызывает трепетание,
Дыхание огня мое любой остудит пыл к победе, скажи хоть слово напоследе.

Рыцарь:
Шел долго я сюда – тернисто, умирать ,вот так вот сразу, было б неказисто.
Чрез многое пришлось пройти мне в свое время, считаю, стойко вынес это бремя.
А ты лишь очередное испытание. И зря грешишь на мое рыцарское воспитание.
Времена той святой простоты прошли, моду вносят нынче короли.
Если суждено умереть – умру, но послужу до конца я чести и добру.

Дракон:
Но кто оценит твою смелость, коль ты погибнешь? Меча острого умелость?
Кому сдалось твое добро, покуда с ним тебе в земле сырой быть скоро суждено?
Тебе ведь не под силу справиться со мной - признай, надежду на другое ты бросай.
И что тебя сподвигло на это дело? Золото? Слава? Принцессы ль тело?
Три эти столпа людям никак не покоряются, под вечным небом ничего не изменяется –
Историй сонмы раз за разом повторяются.

Рыцарь:
Там, откуда родом я, загодя не принято трубить о сия деле – не те края.
Люди злату будут кланяться, покуда его цвет и звон не поменяются.
Алхимиков наука говорит –  веществ свойства изменению не подвергаются,
 Значит, золото мерилом навсегда останется, счастлив тот, кому оно достанется.
Целым таза злата твоя смерть ведь измеряется, этим все и объясняется.

Дракон смеясь:
А таза тот размер, ты уточнил каков? За обещаний мнимое богатство умереть готов?
Неужто сам король издал такой приказ? Хочу послушать твой рассказ.
И прежде чем прийти сюда, ха-ха, что говорят, какая обо мне слышна там чепуха?
Честным будешь – возможно, отпущу, а коль соврешь – тебя съесть шанс не упущу.
Драконы чувствуют подобный ваш изъян. Ведь это ты пришел с мечом в мой стан.

Рыцарь, теряя надежду:
Шанс, видимо, был еще убить тебя, покуда спал ты. Говорю, ничего я не тая.
Хотел тебя я обезглавить, тем самым новый род дворянский и возглавить.
Ведь столько битв за короля прошел, а достаток им обещанный, мне не пришел.
Другого ремесла, кроме войны, не знаю. И дворянской известностью я не блестаю.
Мне нечего терять – кроме оружия, коня - себя не утруждаю, скарбом скудным обладаю.

Каковы размеры таза - не знаю, в случае любом плеяд выгоду я ожидаю.
Что злата немного больше, али меньше мне? Устроит и оное рыцаря вполне.
Приказ же сей – да, прихоть короля, узнав о нем, собрался не дремлЯ.
А о тебе дракон, молва идет лихая, говорят, королевству наносишь ты урон.
Целых армий полчища ты истребляешь и людей беззащитных убиваешь.

Признаться, идя сюда не лицезрел я выжженных пустынь и начал колебаться,
А правильно ли я иду? Свернул, быть может, я не там. Но решил, что долг свой соблюду.
Не видно было и следов побоищь, солдат и лошадей испепеленных.
Крутился ком из мыслей в голове неопределенных, признаков дракона не было даже отдаленных.
Так расскажи хозяин сей горы, в чем дело? Мной чувство интереса завладело.

Дракон:
Не удивлен молве я сей людской, из века в век кочует образ мой такой.
Отчасти это правда, но на ее скелете, мясом, зиждется неправда.
Закрепились предрассудки, что раз дракон – то непременно злобы полон он.
Да, не люблю я вас – людей, а лошадей вполне себе приемлю, все же не злодей.
Вы мелочны, противны и горды, готовы все разрушить ради своей выгоды.

Но даже вас, таких существ убогих, научились мы ценить и уважать подчас.
Вы – мастера сооружений, средь вас есть светочи науки - философских рассуждений.
Среди нас – драконов, тоже разных много, есть те, кто попирает истинность законов.
Они обычно за огромным сроком лет – рассудок свой теряют, к ним ярость резко приливает.
И летают, всех подряд, без разбора, убивают, дотла селения сжигают.

Таких драконов выживших с ума – мы сами убиваем, как видишь, людям даже помогаем.
А разъяренного дракона людям не убить, такой способен армий сонмы истребить.
Не преминул воспользоваться этим старый наш сородич, непосредственный наш родич.
Резко он сошел с ума – полетел на города, уничтожил много сел –понаделал шума.
Тут же на него войной пошли солдаты, битвы великой далеко слышны были раскаты.

Но он их всех нещадно перебил, пошел дремать – ведь сытно брюхо он набил.
Ночью мы его же и убили; в пещере, людям недоступной, тело заточили.
До этого, подобный случай был триста лет тому назад, ее смысл особо не витиеват.
Мифов о нас много разных ходит, вранье ведь слушателя своего всегда находит.
Обросли легендами сказаний, оставшись существами из преданий.

Чешуя у нас не обладает невероятной прочностью, придумано людской порочностью.
Наша кровь не панацея от болезней всех, она кислотна – прожигает без труда доспех.
Огонь мы изрыгаем – да, размером крупным обладаем.
Людскому роду жить мы не мешаем, но коль тревожат нас такие смельчаки как ты – караем.
Мы любим философскую науку, рассуждения. Твои наблюдения этому подтверждение.

Так злато нужно раз тебе, я объясню путь к той пещере, забудь дорогу впредь ко мне.
Голову собрата нашего тебе я отдаю, но выполнить просьбу обязан ты мою.
Всем скажешь, что чудище побеждено;  историй битву вымысел расскажешь
Других не ищи драконов даже, история, такая как со мной, не будет та же -
Тебя убьют, не думая они, в свидетели им люди не нужны.


Королевским советником рыцарь тот стал, про битву с драконом королю лишь рассказал.
Ходил он впредь не многословным, немного даже отчужденным.
Говорили, дескать, драконьему гипнозу был подвергнут, как ящер был тогда низвергнут?
Вписан подвиг рыцаря на все века, и нет известней нынче человека.
Ту голову повесили над троном, иноземные послы приезжали впредь с поклоном.

23.08.2015