Ещё раз кофе на обед,
И макароны за картину,
В харчевне много было бед,
А я не знал и половину,
Париж богемный был для всех,
Кто улетал душою к небу,
И раздавался громкий смех,
За кружку пива, корку хлеба.
Но проходили вновь года,
Все становились стариками,
И оставалась вновь мечта,
В своей нужде, как Модильяни.
И я, непризнанный поэт,
Своими строчками торгую,
Меня ещё не знает свет,
Ещё к поэтам не ревнует.
Свидетельство о публикации №116042207468